Генерал-фельдмаршал граф иван васильевич гудович. Значение гудович иван васильевич в краткой биографической энциклопедии

Генерал-фельдмаршал граф Иван Васильевич Гудович

В 1797 г. император Павел I пожаловал тогда еще генерал-аншефу Гудовичу и всему его потомству графское достоинство. В императорском указе содержалось и подробное описание присвоенного родового герба: «В первой и четвертой частях, в зеленом поле золотой Крест, поставленный на золотой Подкове, а внизу оной крестообразно положены две золотые Стрелы остроконечием вверх. Во второй части, в красном поле диагонально к нижнему левому углу означена Лаврами обвитая серебряная Шпага. В третьей части, в черном поле серебряная Стена с проломом и над нею видна литера А, означающая взятую им крепость Анапу. Щит, покрытый графской Короной, имеет на поверхности поставленный серебряный Шлем, увенчанный графской Короной, над которой двуглавый черный коронованный орел. Намет на щите черного и зеленого цвета, подложенный золотом. Щит держат: с правой стороны Сармат, имеющий в руке лук и за плечами колчан. А с левой – лев. В основание герба девиз – ARMIS ET LABORE».

Трудно найти более подходящие слова, характеризующие полководческий путь Гудовича чем этот девиз, означающий, в переводе с латыни, «оружием и трудом». Именно не только своим оружием, но и невероятным трудом (когда победоносное сражение является только венцом тщательно возводимого здания) Иван Васильевич навсегда вошел в пантеон великих отечественных полководцев.

Родился будущий генерал-фельдмаршал в 1741 г. в родовом имении возле села Ивайтенки (сейчас это Брянская область) на территории Мглинской сотни Стародубского полка (полки до 1781 г., когда гетманщина была разделена на три наместничества, являлись не только войсковой, но и административно-территориальной единицей Малороссии). Его отец – малороссийский генеральный подскарбий (в функции которого входило заведование всеми малороссийскими доходами и расходами, а также надзор за Генеральной счетной комиссией) Василий Андреевич Гудович принадлежал к известному в Малороссии дворянскому роду польского происхождения, также к малороссийскому дворянству принадлежала и мать – Анна Петровна Носенко-Белецкая.

Генерал-фельдмаршал Иван Гудович. Гравюра начала XIX века

Образование Гудович получил, без преувеличения, блестящее. Он обучался в лучших европейских университетах – Кенигсбергском и Лейпцигском. Одно это уже (не говоря о богатстве и влиятельных при дворе родственниках) гарантировало блестящую чиновничью или придворную карьеру, но юный малороссийский дворянин предпочел трудную военную стезю.

Военную службу Гудович начал инженер-прапорщиком в Инженерном корпусе, но пробыл там недолго. Вскоре он становится флигель-адъютантом при генерал-фельдцехмейстере графе Петре Шувалове, а затем, благодаря поддержке брата Андрея (в то время генерал-адъютанта императора Петра III), генеральс-адъютантом с чином подполковника при дяде императора принце Георге Голштинском. Так хорошо начавшаяся военная служба едва не прервалась после дворцового переворота 1762 года, приведшего к власти Екатерину II. Молодой подполковник был арестован гвардейцами и три недели провел в заключении. Однако новая императрица отнюдь не желала начинать свое царствование с расправ – все, арестованные в горячке переворота, были очень быстро освобождены и никаких репрессий к ним не применялось. В дальнейшем подавляющему большинству в той или иной степени приближенных к свергнутому царю удалось беспрепятственно сделать неплохую карьеру в блестящее екатерининское правление. Тем более это относилось к Гудовичу, для которого всегда единственно важной была преданность военной службе.

В 1763 г. бывший генеральс-адъютант, к своей большой радости, переходит на строевую службу – становится командиром Астраханского пехотного полка. Во главе этого прославленного полка (достаточно сказать, что предыдущим полковым командиром был Александр Васильевич Суворов) Гудович оставался семь лет, и его имя навсегда осталось вписанным в полковую историю золотыми буквами.

Первым боевым испытанием Гудовича становится поход в Польшу в 1764 г., результатом которого стало избрание королем Станислава Понятовского (в чем была и личная заслуга командира астраханцев, склонившего к поддержке российской креатуры гетмана Ржевуцкого и князя Чарторыйского). Уже возвращаясь из похода, Гудович получил специальное задание от командовавшего походом генерал-поручика Штофеля по отлавливанию дезертиров, что он успешно и выполнил, отловив их около трех тысяч.

Однако если в Польше особо серьезных боевых действий у астраханцев не было, то это отнюдь нельзя сказать о следующей войне Гудовича. Русско-турецкая война 1768–1774 гг. стала началом его становления как полководца и прославила на всю империю первым же сражением.

Во время осады Хотина 1-й армией под командованием князя Александра Голицына астраханцы нанесли противнику значительный ущерб, который османы уже не смогли восполнить до падения этой стратегически важной крепости.

Автор изданного в 1840 г. прекрасного военно-исторического труда «Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов» Дмитрий Бантыш-Каменский достаточно подробно описал, как этот подвиг командира Астраханского полка в день 11 июля 1769 г., так и некоторые следующие его успехи в той войне: «…выдержал он более четырех часов с одним только батальоном, сильную неприятельскую вылазку на левый фланг и отразил турок; потом, 14 августа, с тем же батальоном и двумя пушками одержал он поверхность над десятитысячным оттоманским войском при Рачевском лесе: собрал рассеянный наш авангард, атаковал турецкую конницу, преследовавшую три гусарских полка, и сильным батальным огнем обратил оную в бегство, гнался за неприятелем до пушечных выстрелов крепости Хотинской, возвратил отбитые турками четыре орудия. За этот мужественный подвиг Гудович был произведен (1770 г.), не по старшинству, бригадиром.

В исходе 1769 года и в начале 1770, прикрывал он с четырьмя полками на Буге, у Бреславля, левый фланг первой армии и истребил несколько татарских отрядов; командовал бригадою и, когда армия, перейдя Днестр, двинулась к Дунаю, вел вторую колонну; первый, чтобы выиграть время, переправился 7 июля через реку Ларгу вброд; участвовал в овладении турецкими батареями и лагерем; награжден, 27 числа, военным орденом Св. Георгия третьей степени».

Далее Гудович стал одним из главных героев сражения у реки Кагул 21 июля 1770 г., в котором он принимал участие в составе корпуса генерал-поручика Петра Племянникова и защитил основные силы от попытки неприятеля нанести удар в тыл. Заслуги Астраханского пехотного полка были особо отмечены в «Журнале военных действий армии ея императорского величества» за этот год: «В то самое время тысяч до 10 или более янычар, вышедши из своего ретранжемента, неприметно опустились в лощину, примыкавшую к их левому флангу, близ которой шел со своим кареем генерал-порутчик Племянников, и только что уже его части доходило простереть руки на овладение ретранжементом, как те янычара, внезапно выскочив из лощины с саблями в руках, обыкновенною своею толпою ударили на правой того карея фас и в самый угол оного, который составляли пехотные Астраханской и Первой Московской полки. Едва первой плутонг (низшее воинское подразделение, соответствует современному взводу. – Авт. ) Астраханского полку мог выстрелить, то янычаре, смяв его, одни ворвались внутрь карея, а другие вдоль пошли по правом фасе и своею превосходною силою замешали те полки и другие того карея, то есть: Муромской, Четвертой гренадерской и Бутырской, и приняли к каре генерал-аншефа Олица, к которому пред фронт сквозь их промчалась с великою яростью янычаров толпа и их знаменоносцы».

Гудович также отличился особой доблестью при осаде Браилова войсками 1-й армии (которой в это время уже командовал генерал-фельдмаршал граф Петр Румянцев). Овладение данной, чрезвычайно стратегически значимой крепостью имело важное значение для успеха всей кампании, и роль астраханцев (хотя, конечно, не их одних) в том, что турки решили покинуть крепость, не дожидаясь зимней осады, была очевидна. Первый штурм хотя и стоил русским войскам 2-тысячных потерь, но потери, понесенные османами, были также настолько велики, что они решили отказаться от дальнейшей защиты крепости.

Полководческий авторитет Гудовича после всех этих побед был настолько велик, что Румянцев поручил ему чрезвычайно важное самостоятельное задание – полное очищение от турок территории Валахии. При этом силы ему для этого были даны генерал-фельдмаршалом совсем небольшие: четыре казачьих полка, эскадрон Ахтырского гусарского полка и пять пехотных батальонов. Несмотря на то что османских сил в Валахии было в несколько раз больше, но Гудович блестяще исполнил возложенную на него задачу Под Бухарестом он разбил целый турецкий корпус (при этом взял в качестве трофея два знамени) и победоносно вошел в город.

За взятие Бухареста Гудович производится в свое первое генеральское звание и сразу после этого переводится в отдельный корпус генерал-аншефа Петра Олица, в составе которого принимает участие в штурме Журжи. Хотя новопроизведенный генерал-майор командовал при штурме только колонной в центре, но вышло так, что крепость была взята в решающей степени благодаря его усилиям.

Сам план штурма крепости, по сути, принадлежал не генерал-аншефу, а Гудовичу. Об этом свидетельствуют соображения, поданные им Олицу, в которых, в частности, сказано: «…как время настоит холодное; в провианте полки имеют недостаток; осадная артиллерия заключается только в четырех орудиях: двух осьмнадцатифунтовых и двух двадцати четырех; то необходимо, для воспрепятствования неприятелю усилиться свежими войсками, взять крепость штурмом тремя колоннами».

Олиц принял план Гудовича, но реализовать его командующему не пришлось. Он сам тяжело заболел, командовавшие левой и правой колоннами генералы Гротенгельм и де Малино были тяжело ранены, и в этих условиях Гудович принял командование штурмом на себя. Особо стоит отметить, что он лично повел центральную колонну на штурм турецкого вала и неприятель был обращен в бегство.

В результате штурма в ночь с 19 на 20 февраля им было взято 45 пушек и 15 знамен, а после смерти Олица Гудович был утвержден командующим корпусом.

О боевых заслугах Гудовича в 1772 г. и, главное, об общей оценке его участия в войне с Турцией выдающийся русский военный историк (как его называли современники «Нестор Кавказской истории») конца XIX – начала XX века генерал-лейтенант Василий Потто пишет следующее: «С открытием кампании 1772 года корпус Гудовича поступил под общее начальство князя Репнина, стоявшего тогда под крепостью Турно. Во время этой осады турки внезапно атаковали Журжу, и малодушный комендант ее, не дождавшись помощи, сдал крепость неприятелю. Неожиданное появление отряда Гудовича, посланного на выручку к Журже, всполошило турок, и комендант выслал парламентера объявить Гудовичу, что если войска его начнут нападение, то русский гарнизон, еще оставшийся в Журже, вопреки капитуляции будет перерезан.

– Поезжайте назад, – ответил Гудович парламентеру, – скажите, что если эти несчастные забыли завет наших предков: «Лечь костьми, ибо мертвые срама не имут», – то они не братья наши, и мы их презираем. Турки могут делать с ними все, что угодно.

Однако же атаковать крепость, в которой засело двенадцать тысяч турок, Гудович не решился. Только в июле русские войска под общей командой генерала Эссена вторично подступили к Журже, штурмовали ее вопреки советам Гудовича, но были отбиты с огромной потерей: около двух тысяч русских солдат пало на валах укреплений и семь пушек сделались добычей неприятеля. Сам Гудович был ранен в правую ногу. Он не хотел, однако же, оставить армию и участвовал в кровопролитном сражении двадцатого октября на реке Дембовице, последствием которого было поражение армии сераскира и сдача Журжи, стоившей русским в этом году так много крови.

Этим закончились действия Гудовича в первую турецкую войну. Начав поход молодым полковником, он окончил его генерал-майором с Анненской лентой и Георгием на шее. Имя его приобрело популярность в армии; и если его горячий, суровый и недоступный характер не всегда нравился подчиненным, то никто из них не мог отказать ему в уважении».

После отбытия из армии Гудович до 1784 г. по поручению командования сформировал из малороссийских добровольцев три конных полка – Киевский, Черниговский и Северский, которые отличались высокой дисциплиной и боеспособностью. Потом он некоторое время стоял в окрестностях Очакова, чтобы не допустить вторжения турецких войск, и командовал дивизией. Его дивизия в дальнейшем несколько раз меняла свое расположение, в том числе была и в Херсоне, где благодаря Гудовичу была прекращена масштабная эпидемия.

Некоторое время Гудович (уже ставший генерал-поручиком) был рязанским и тамбовским генерал-губернатором, а затем инспектором армии по кавалерии и инфантерии.

Когда в 1787 г. началась новая война с Турцией, Гудович сделал все возможное, чтобы отправиться на поле боя. Он обратился с прошением об этом к императрице, но оно было удовлетворено лишь в 1789 г. Благодаря этому генерал сумел прославиться новыми победами – блестящими по полководческому искусству и имевшими большое значение для исхода всей кампании.

В первую очередь это относится к взятию Хаджибея, крепости, игравшей ключевую роль для контроля над Причерноморьем.

Остановимся несколько подробнее на овладении этим замком, что позволило вскоре включить в состав империи земли Новороссии.

Гудович командовал корпусом (состоявшим из 11 полков), которому был дан приказ на овладение Хаджибеем. Хотя его гарнизон был невелик (всего 300 человек при 12 пушках), но кроме очень сильных укреплений замок защищал мощный турецкий флот из 40 боевых судов и чуть меньшего количества лансонов (предназначенных для транспортировки и десантирования войск).

Впереди шел авангард под командованием Иосифа де Рибаса, состоявший из шести полков казаков-черноморцев, пехотного и гренадерского батальонов, а также артиллерия (4 осадных и 12 полевых орудий). За ним были основные силы под командованием непосредственно Гудовича.

Де Рибас, подойдя к Хаджибею и увидя сильный флот, решил начать штурм, не дожидаясь подхода главных сил. Наиболее вероятно, он боялся, что турки с помощью флота смогут в ближайшее время получить сильное подкрепление как пехотой, так и поддержкой корабельной артиллерии новых кораблей. Поэтому он бросил всю артиллерию на подавление турецкого флота, а штурм крепости повел тремя колоннами. Де Рибас рассчитал правильно, и Хаджибей был захвачен с самыми минимальными потерями (5 убитых против 100 турецких). Однако взятие Хаджибея еще не означало окончание сражения. Оставался флот, который нельзя было подавить сравнительно слабой артиллерией де Рибаса, и существовала возможность, что под прикрытием огня корабельных пушек турецкий десант сможет отбить крепость.

Окончательную точку в сражении поставила срочно присланная по личному приказу Гудовича 12-пушечная батарея под командованием майора Меркеля, с помощью которой был подавлен турецкий флот, вынужденный вскоре отойти от крепости.

Следующая победа Гудовича имела не меньшее значение – благодаря его усилиям была взята крепость Килия (состоявшая из собственно крепостного замка и окружавшего его города, защищенного линией укреплений), являвшаяся одной из основ турецкой обороны в регионе.

Осаду Килии начал генерал-аншеф барон Иван Меллер-Закомельский, в корпус которого входили 28 батальонов, а также 52 эскадрона и сотни с осадными орудиями. Одновременно с началом осады, чтобы исключить возможность подхода к крепостному гарнизону подкреплений, между Килией и Измаилом стал отряд из шести батальонов под командованием генерал-майора князя Михаила Голенищева-Кутузова.

4 октября Меллер-Закомельский полностью блокировал крепость с северной стороны, но с южной Килию поддерживала турецкая флотилия, что сильно усложняло задачу ее захвата.

Через два дня после начала блокады Меллер-Закомельский сумел захватить передовую линию укреплений, но был смертельно ранен в ходе ожесточенной турецкой контратаки. Умирая, он передал командование Гудовичу, который и продолжил осаду.

О ее ходе и роли Гудовича в одержанной победе подробно рассказал в своих «Записках» о турецкой войне участник штурма Килии адъютант главнокомандующего Григория Потемкина Лев Энгельгардт: «Много было убито и ранено офицеров; нижних чинов убито с лишком пятьсот человек, а ранено еще более; в числе раненых был бригадир Шереметев легко в ногу, однако ж во все время осады Килии не мог служить. Начальство над корпусом принял генерал-поручик И. В. Гудович.

На другой день занят был отчасти выжженный форштат, где во время канонады укрывались от ядер. Сделаны были батареи, одна для отдаления флотилии от крепости, а другая – против самой крепости, и кегель-батарея. Канонады были ужасно сильные из крепости и с обеих флотилий, так что, признаюсь, с первой мною вытерпленной я только и думал сказаться больным, а после выйти в отставку. Но, сменившись, стыдно было показать себя трусом; [я] решился продолжать ходить в форштат, но об отставке все еще не отлагал намерения; в третью канонаду уже и то отдумал и так привык к свисту ядер и бомб, как бы бывал на простом артиллерийском ученьи. Ко всему можно привыкнуть, и храбрость также опытом приобретается, как и все другие добродетели.

Через шесть дней сделана была бреш-батарея в 60 саженях от крепости, на которой поставлено было десять 24-фунтовых пушек, два картаульные единорога, пять мортир разных калибров и 48 кугарновых. Для открытия сей батареи ожидали прибытия светлейшего князя, но чрез пять дней спустя, как он отказался сам быть, произведена была из оной пальба залпами. Командовал оною батареею артиллерии капитан Секерин. В двое суток брешь была сделана; целая башня до фундамента была опровергнута; падением оной ров совершенно был засыпан; уже назначен был штурм, как в ту же ночь турки выслали парламентера и крепость сдалась на капитуляцию. Гарнизону позволено на их флотилии отбыть к Измаилу, также и всем жителям туркам с их женами, семействами и имуществом, но всех невольников-христиан [должны были] оставить. Поутру четыре батальона вступили в крепость; комендантом сделан был генерал-майор Мекноб; итак, чрез две недели после несчастного занятия ретраншамента Килия взята 18 октября. По занятии которой наша Черноморская флотилия прибыла с запорожцами; ею командовал походный войсковой кошевой Головатый, которого запорожцы не любили за то, что он знал грамоте, называя его «письменным».

После взятия Килии Гудович приступил к осаде Измаила, но взять эту турецкую твердыню ему не пришлось (генерала заменил и успешно провел взятие крепости Суворов). За победу под Килией императрица произвела его в генерал-аншефы и поручила принять командование войсками на Кавказе и Кубани. Как специально отметил Потемкин в письме Гудовичу с сообщением об этом, «где настоящие обстоятельства требуют начальника отличных достоинств».

Командуя кавказскими и кубанскими корпусами, Гудович наносит туркам серьезнейшее поражение. Лишение османов прекрасно укрепленной крепости Анапы (изначально российским командованием планировалось ее не удерживать, а просто сровнять с землей) позволило полностью взять под контроль Кубань и, таким образом, получить важный плацдарм для дальнейшего продвижения на Кавказ.

О том, как был проведен штурм Анапы, Гудович вспоминал позднее следующее: «Прибыв на Кавказскую линию 1791 года 26 января, сделал я тотчас приготовления для взятия неприятельской крепости Анапы, лежащей от моей квартиры, города Георгиевска, более шестисот верст, на берегу Черного моря, близ впадения реки Кубани в оное. К сей крепости подходил прежде меня генерал-аншеф Текеллий со своими войсками, но не взяв оной, отошел обратно на Кавказскую линию; другой раз приступал к оной генерал-поручик Бибиков, но принужден был отступить, с некоторым уроном, не имея довольно провианта, с голодными войсками, на Кавказскую линию. Я, приготовясь, как можно ранее, с войсками, выступил из Георгиевска 9 апреля, обеспеча линию остановленными войсками, и, дав маршруты назначенным в поход войскам, предписал прийти им на рандеву, на угол реки Кубани, где теперь построенная потом мною Кавказская крепость, кубанскому корпусу, под командою генерал-майора Загрядского, стоявшему в Воронежской губернии, предписал тоже, дав маршруты, прийти на реку Кубань, назнача число, дабы пришел оный на другой день пришедших туда Кавказской линии войск, что и исполнено в исходе мая, при урочище, где теперь главное селение черноморских казаков, называемое Екатеринодар, а до того переправою Гудовича. Оттуда переправился я, с обоими корпусами, чрез Кубань, кинув понтонные мосты, а по широте реки, в недостатке оных, имел с собою везенные лодки, хотя и полагаемо было, что по наводнении реки Кубани в то время оную перейти не можно. Горские народы, на левом берегу Кубани живущие, державшие тогда еще сторону турок, пускали по реке большие деревья для разорвания моста и успели было тем разорвать мост; но я, починив оный, переправя лошадей конницы вплавь, а людей и амуницию, пехоту, артиллерию и все прочее чрез мост, дабы скорее перейти с пехотой и артиллерией, поколику уже левый берег реки Кубани на один фут был только от воды, поспешил далее идти к Анапе, хотя и встречал в иных местах реку, вылившуюся из берегов, дабы отдалиться от оной реки до высоких мест. При переправе чрез Кубань, сообщил я генерал-аншефу Каховскому, в Крыму командовавшему, который имел от главнокомандующего князя Потемкина повеление: по требованию моему, дать мне один полк пехоты, батальон егерей и четыре эскадрона драгун и несколько артиллерии, прося, дабы он приготовил назначенные войска на правом берегу реки Кубани, при устье оной в Тамане, в первых числах июня. Я писал ему, что когда подойду близ Анапы, на аман реки Кубани, близ устья оной, и займу узкий проход сухим путем от Анапы, между лиманом реки Кубани и Черным морем, то дам знать метанием ракет, для сделания моста на узком устье Кубани, впадающей в море. Когда я пойду обложить крепость, которая не далее от меня была, как шестнадцать верст, то обещал дать знать, имея уже сухопутное сообщение прислать те войска берегом моря и стать за речкою, близ Анапы, впадающей в море, вне выстрела пушечного, приготовив и несколько провианта, на случай моего требования. На переправе моей сделал я на обоих берегах Кубани тет-де-поны, в которых и оставил весь излишний обоз, а для прикрытия оного обоза и моста оставил двести человек пехоты, с двумя пушками, и два эскадрона карабинер с тем, чтобы уже оттуда вслед за мною, до получения от меня приказа, когда сделается верная коммуникация, никакого известия иначе не присылали, как правым берегом Кубани, чрез Тамань. Таким образом пошел я скорыми маршами к Анапе, останавливаясь лагерем всегда так, чтоб кругом огражден был пикетами, на случай нападения горских народов, державшихся, как я уже сказал, турецкой стороны. Тут, взявши несколько горских пленных, попытавшихся сделать нападение на фуражиров, отпустил оных и дал им знать, что я иду бить турок, и ежели они уймутся от покушения на меня, то оставлю их в покое, наблюдая притом, дабы посеянный ими хлеб как при лагерях, так и во время марша, колоннами моими не был не только потравлен, но и не потоптан. После сего, во время похода моего к Анапе, и были они спокойны. Подошел для осады крепости Анапской, в семи верстах от оной, и перешед речку, впадающую близ Анапы в море, вброд, послал я генерал-майора Загрядского с конницей, и сам туда же переехав, с четырьмя батальонами егерей, прогнал выехавших навстречу, как из Анапы конных турок, так и более 2000 черкес; обложил крепость, взяв лагерь от оной, по рекогносцировании вперед самим мною, в четырех верстах, поставил сильный пост у подошвы гор на высоте, из пехоты и гребенских казаков. После того начал я делать, в ночь, баттареи, поколику от Черного моря и до речки, впадающей близ Анапы, была равнина, делающаяся уже так, что правый фланг крепости был к самому морю, а левый примыкал к устью оной речки. От отряда, присланного ко мне от генерала-аншефа Каховского и расположенного за болотистой речкой, приказал я сделать баттарею, стрелять из оной как по крепости ядрами, так и метать, наипаче из единорогов, бомбы и брандскугели. Из баттарей, мною сделанных, приказал я стрелять также по крепости, которая в обе стороны перестреливалась сильно и метала бомбы из мортир. Позади моего лагеря, верстах в пяти, на горах, каждый день собиралось несколько тысяч горских народов, при которых было 2000 турок. Неприятель делал сильные вылазки из крепости, а черкесы сзади покушались, нападая наипаче на фуражиров, которых, по отдаляющемуся фуражу, должен был я прикрывать батальонами егерей, с пушками. При сем были и сильные сшибки с некоторым уроном убитых и раненых в посылаемых от нас прикрытиях. От баттареи, устроенной за речкою, хотя и сделан был довольно сильный пожар в крепости, после которого я посылал трубача с парламентером, махавшим белым платком, о предложении сдать крепость на капитуляцию, но неприятель, вместо ответа, начал стрелять из пушек по посланным от меня для переговоров. Таким образом, видя крайнее упорство неприятеля и чрезвычайное затруднение идти к крепости апрошами, не имея осадной артиллерии и получа притом известие, что неприятельский гребной флот идет на сикурс крепости (который и подошел близко, но уже для него было поздно), после двенадцатидневной осады я решился штурмовать крепость. На 21-е число июня, в ночь, подошел с войсками к крепости при шуме морском и стрелянии из баттареи, остановился я во время подхода войск до времени начинания рассвета, отрядив генерал-майора Загрядского с пехотою и конницею, для недопущения черкесов и турок, собиравшихся на высотах гор, атаковать меня в тыл во время штурма и разграбить оставленный мною в удобном месте вагенбург (особый строй военного обоза на случай нападения неприятеля. – Авт. ). Сам я, как скоро показалась на небе светлота, приказал из батарей метать в крепость бомбы и, под сим шумом подведши на рассвете две колонны с лестницами к правому флангу крепости, послал к левому флангу фальшивую колонну (где был ров глубже и вал выше, и баттареи, обставленные палисадами) из 500 казаков поселенных пеших и артиллерию, с пятидесятью человеками пехоты. Я атаковал на самом рассвете, штурмом, крепость, и нашел впереди крепости человек двести турок, оные тотчас были переколоты. Неприятель начал как из ружей, так и картечами стрелять по войскам. Колонны мои, спустившись в ров, где можно было без лестниц, приставили лестницы к валу и полезли на оный, но сначала были отбиты. Тут подкрепили их небольшие резервы и посланные от меня три эскадрона Астраханского полка драгун, которые, кинувши своих лошадей, туда же полезли на подкрепление, а затем, видя еще сильную оборону неприятеля, послал я из резерва, при мне находившегося, четыреста человек пехоты, оставя при мне и при всех знаменах двести егерей, а затем уже четыре эскадрона конницы, чрез мост, овладенный пехотою, которая, хотя и терпела урон в людях, от баттареи недалеко стоявшей, но переехала в крепость. Неприятель хотя отступил от вала и некоторые баттареи его взяты были, но оборонялся отчаянно; почему послал я еще из двухсот человек, при мне остававшихся, сто человек храбрых егерей 4-го Кавказского батальона. Тут неприятель уже бросился на уход, в море, бросая ружья и сабли и прося пощады, которая и дана была некоторым туркам, еще неутопшим. В самое то время старались черкесы с турками атаковать меня в тыл; но отрядом, поставленным при самом выходе из гор, были опрокинуты, причем гребенские казаки, спешившись, сражались саблями и потеряли пятьдесят человек убитыми и ранеными. Таким образом, после продолжения пяти часов с половиною беспрерывного, сильного ружейного огня и поражения неприятеля, въехавшею в крепость конницей крепость была взята. В ней взяты в плен 128: трехбунчужный паша, командовавший под ним, Батас-паша, приходивший прежде меня на Кавказскую линию, сын, и много других чиновников; более ста орудий, более ста знамен, провиантский магазин и восемнадцать тысяч пленных, между которыми небольшая часть гарнизона, состоявшего из 25 000, ибо прочие, при упорном сражении, все побиты были. У меня было войска на штурме 7200 человек, из которых 1240 было убитых и 2415 раненых».

22 июня из взятой крепости Гудович рапортовал главнокомандующему о своей победе: «Повеление Вашей Светлости исполнено, сего дня в 7 часов утра Анапа взята. Штурм был жестокий и кровопролитный, неприятель оборонялся отчаянно 5 часов. Ров глубокий и широкий, по большей части одетый камнем четыре раза; победа была сомнительна, наконец, благословением Всевышнего, совершено благополучно, в крепости взято 71 пушка, 9 мортир, 160 знамен; во время самого жестокого штурма я был атакован сзади несколькими тысячами черкес с турками и пушками, но оные были прогнаны с большим уроном. Урон наш не велик, а особливо в раненых. Турков было 10000 и татар, черкес и других 15 000 вооруженных; побитых и потопившихся в море неприятелей число велико. В плен взято несколько тысяч турок, командующий трехбунчужный паша Мустафа, Батас-паши сын и много чиновников. Посланного с сим астраханского драгунского полку секунд-майора князя Арбелианова, отличившегося храбростью и усердием, имею честь рекомендовать Вашей Светлости. Вслед за сим поспешу сделать обстоятельное донесение».

4 июля 1791 г. уже сам главнокомандующий сообщал Екатерине II о блестящей победе своего подчиненного: «Сейчас получил я из Анапы от генерала Гудовича с секунд-майором князем Арбелиановым, отправленным по окончании штурма, краткий рапорт, которой при сем имею счастье поднести Вашему Императорскому Величеству; подробное известие пришлется от него немедленно.

Сильный неприятель весь или побит или пленен. Черкесы по взятии города все разбежались в горы. Приобретенная в Анапе артиллерия отменно хорошая и больших калибров, медная.

Помянутый курьер, князь Арбелианов, в проезд чрез Яниколь известился, что Черноморский Вашего Императорского Величества флот вышел уже из Севастополя в море.

Воинство Вашего Императорского Величества, столь храбро подвизавшееся при покорении Анапы, а с оным и себя повергаю чрез сие к священным Вашего Императорского Величества стопам».

О том, насколько труден был штурм и как колебалась чаша весов на поле боя, свидетельствует частное письмо Гудовича от 24 июня своему тестю – бывшему последнему гетману Украины и генерал-фельдмаршалу Кириллу Разумовскому, из которого целесообразно привести наиболее выразительные строки: «…пять часов продолжался жестокой ружейный и картечный огонь, и победа была сомнительна… Во всю мою жизнь не находил я себя в таком критическом положении… Неприятеля побито на месте более 8000, много потоплено в море; в плен взято: сераскир, трехбунчужный паша… шах Мансур, много черкес чиновников и более 7000 пленных… Урон наш тоже немал: убитых и раненых до 2000».

Почти курьезом звучит то, что когда турецкий флот сделал попытку отбить Анапу, то Гудович не только не дал этого сделать, но и пленил один корабль. Он следующим образом описал в журнале боевых действий этот интересный и очень необычный для сухопутной войны эпизод: «Июля 3-го числа примечено вдали в море, верстах 50 от Анапы к стороне Тавриды, до 30 неприятельских судов, из числа оных один карлыгач, отделясь, лавировал под крепостью Анапою, приказано было не стрелять по нем иначе, как в то время, когда они подойдут под самые близкие выстрелы и когда ловко будет опрокинуть в один раз, он на то понадеясь и вертясь несколько времени перед крепостью, ночью стал подходить к оной, и как по смелому его приближению приметно было, что он не знает о взятии Анапы, то наши не стреляли и как он стал близко крепости, тогда закричали ему по-турецки, он остановился и приехали с оного на лодке к крепости чауш-баша с 14 людьми, в то время наши по мелкости в сем месте к лодке бросились и их взяли, а потом и карлыгач с остальными 4 людьми отдался в плен. Карлыгач небольшой меры, двухмачтовый, о двух пушках и очень хорошо отделан».

Падение Анапы заставило Турцию согласиться пойти с Россией на мирное соглашение – предварительные его статьи были подписаны уже в августе, а в декабре в Яссах официально заключен мир.

О том, насколько высоко оценила императрица взятие Анапы, свидетельствует то, что она наградила Гудовича орденом Святого Георгия 2-й степени и золотой шпагой, украшенной лаврами и алмазами.

После заключение Ясского мира Гудович активно занимается развитием Кубани и контролируемой Россией части Кавказа. Особенное внимание он уделяет строительству линии крепостных укреплений и за это награждается Екатериной II орденом Святого апостола Андрея Первозванного – высшим орденом империи.

В 1794 г. Гудович демонстративно подает прошение о длительном отпуске (по сути, отставке) из-за обиды, что императрица не назначила его командующим армией в начавшейся войне с Персией. Но пройдет менее трех лет, и взошедший на трон Павел I вновь возвращает прославленного полководца командовать войсками на Кавказе. Новый император также, как ранее указывалось, возводит Гудовича в графское достоинство, но пожалование титула нисколько не сделало боевого генерала сервилистом по отношению к самодержцу. В итоге прямота и нежелание угождать привели в следующем году генерала к отставке.

Побыв короткое время на посту киевского, а затем подольского генерал-губернатора, Гудович в 1799 г. назначается командующим армией для похода на Рейн. Однако скрестить свою шпагу с Наполеоном ему не пришлось. Герой Килии и Анапы совершенно не скрывал своего крайне критического отношения к военным реформам императора, сводившимся к бездумному насаждению прусских образцов, и за это Павел I увольняет прославленного полководца с военной службы.

Но после дворцового переворота 1801 г. новый самодержец вновь призывает Гудовича на военную службу, и в 1806 г. он назначает командующим войсками в Грузии и Дагестане. Старый генерал успешно руководил войсками в действиях против Дербентского, Шекинского и Бакинского ханств, благодаря чему их территории вскоре вошли в состав империи. При этом русские войска не понесли практически никаких потерь, о чем Гудович с гордостью доносил Александру I: «Имею счастье донести Вашему Величеству, что теперь весь Дагестан по реке Кура покорен высокой державе Вашей… Наипаче счастлив я тем, что высочайшая человеколюбивая воля Ваша исполнена не только без потеряния победоносных войск Вашего Величества, но и без малейшего оных изнурения».

Одновременно с завоеваниями для империи новых земель Гудович делал все возможное, чтобы сделать безопасной жизнь мирного населения Кавказа. Как он заявил после вступления в должность: «Будучи старшим генералом русской армии, я недаром прислан сюда водворить между вами порядок». В первую очередь командующий делал все возможное, чтобы интегрировать в имперскую структуру представителей местных элит, и для этого не скупился на чины и звания даже недавним противникам. Например, Гудович пожаловал высокие воинские звания влиятельным дагестанским властителям – уцмию каракайтагскому генерал-майора, а табарасанскому кадию бригадира. Объясняя свои действия, он приводил следующую аргументацию: «Ибо признаю их людьми нужными. Первого – потому что он знатный и сильный владелец, а второго – по смежности его владений с Дербентом».

Подобная политика привлечения на свою сторону бывших врагов полностью себя оправдала, превратив их в преданных союзников.

Не менее удачно действовал Гудович и в начавшейся в 1807 г. войне с Турцией, хотя первоначально его постигла серьезная неудача. Речь идет об осаде сильно укрепленной и имевшей многочисленную артиллерию крепости Ахалкалаки. Гудович рассчитывал, что турки, ввиду значительного превосходства русских сил, сдадутся без боя, и дважды выдвинул требование о капитуляции. В третий раз он направил командовавшему гарнизоном паше следующее требование: «В последний раз советую вам и требую, чтобы вы сдали мне крепость не медля, иначе вас ожидает неминуемая гибель. Представлю в пример то, что многие турецкие крепости с их многочисленными гарнизонами и артиллерией не могли устоять против высокославных российских войск, коими я тогда начальствовал и теперь командую. Я взял их штурмом, где от одного упорства кровь ваших собратьев пролита реками. Анапа, Суджук-Кале и Хаджи-Бей примерные тому свидетели. Показав вам то, что воевать я умею, я еще раз обращаюсь к вашему человеколюбию и уверяю вас моим словом, что в случае вашей покорности вы будете отпущены, а гарнизон получит пощаду».

Однако паша небезосновательно рассчитывал, что без длительной осады русские не смогут преодолеть мощные крепостные укрепления и отказался капитулировать. После этого Гудович начал артиллерийский обстрел, который продолжался два дня. Однако, учитывая отсутствие у русских войск тяжелой осадной артиллерии, а также силу укреплений Ахалкалаки, обстрел принес лишь ограниченный результат, и Гудовичу пришлось начать штурм.

Войска были разделены на три штурмовых колонны под командованием генерал-майоров Титова, Портнягина и Андрея Гудовича (сына командующего), и рано утром 9 мая начался штурм. Турки встретили наступавших концентрированным ружейным и артиллерийским огнем, в результате которого русские войска понесли огромные потери. Только колонна Портнягина сумела взойти на стену, но, несмотря на то, что Гудович направил для ее поддержки все имевшиеся резервы, оборонявшиеся сумели отбить штурм.

Паша попытался развить достигнутый успех и направил из крепости кавалерию для преследования и разгрома русских войск. Но Гудович провел контратаку силами трех эскадронов нарвских драгун и казачьим полком, и турки были вынуждены прекратить преследование.

После того как Гудович отступил от Ахалкалаки в Грузию, турки решили развить свой успех и выступили из Карса к крепости Гумри на реке Арпачай. 20-тысячное турецкое войско (артиллерия которого составляла 25 орудий) было значительно сильнее всех русских сил в регионе, и его командующий эрзерумский сераскир Юсуф-паша надеялся, используя свое численное преимущество, захватить большую часть Кавказа.

Однако уже первые действия под Гумри оказались для Юсуф-паши неудачными – зеркально повторилась ситуация с осадой Ахалкалаки, хотя укрепления этой крепости были значительно слабее. Оборонявшийся в крепости генерал-майор Петр Несветаев, имея весьма ограниченные силы – четыре батальона неполного состава и два казачьих полка, отразил три попытки штурма с большими потерями для нападавших. Когда османы готовились к четвертому штурму, то сначала подошли драгуны Портнягина, а вскоре и сам командующий с основными силами.

Решающее сражение произошло 18 июня на берегу Западного Арпачая (куда от крепостных стен отступил Юсуф-паша после прихода Гудовича), и его результат тогда определил исход русско-турецкого противостояния на Кавказе.

Войско Гудовича было совсем невелико. Даже объединенные русские силы (в составе которых была также иррегулярная конница из грузин, армян и закавказских татар) не превышали шести тысяч, уступали они османам и в артиллерии.

При этом цена предстоящей битвы была чрезвычайно велика. Поражение (пусть даже и частичное) в этом, внешне не слишком значительном, сражении означало бы катастрофу для интересов империи в регионе. Примерно в 35 километрах от Гумри стояла большая персидская армия, и в случае отступления Гудовича она бы начала вторжение в Грузию, а бороться одновременно на Кавказе с Портой и Персией у Гудовича не было сил.

Командующий после разведки позиций противника решил ударить с правого фланга и тыла. Это отсекало туркам единственный путь отступления – в направлении Карса, что давало возможность проведения операции на полное уничтожение противника. Но начавшийся русский обходной маневр был разгадан Юсуф-пашой, который принял немедленные контрмеры. С частью своих сил он переправился с правого на левый берег реки и сам попытался замкнуть кольцо окружения вокруг русского расположения.

Гудович немедленно пошел в контратаку, и началось ожесточенное сражение с широким применением обоими сторонами артиллерии (при этом русские использовали ее более профессионально, нанося чувствительные для османов концентрические удары). Исход битвы решила фронтальная кавалерийская атака Несветаева. Юсуф-паша не выдержал натиска конницы и обратился в бегство. Русская кавалерия начала преследование, в ходе которого Юсуф-паша понес значительные потери и с трудом смог уйти в Эрзерум.

Русские потери составили всего около ста человек убитыми и ранеными, турецкие превышали их многократно, но точная цифра осталась неизвестной. Кроме того, Гудович захватил большие трофеи (в том числе все пушки) и около ста знамен.

За эту победу командующий войсками на Кавказе был произведен императором Александром I в генерал-фельдмаршалы.

В первых числах сентября 1808 г. Гудович начал поход против Эриванского ханства, которое являлось, по сути, персидским плацдармом для дальнейшего продвижения на Кавказ. Вначале поход начался удачно: без боя был взят легендарный Эчмиадзинский монастырь – духовный центр армяно-григорианской церкви, однако начатая после этого осада Эривани затягивалась. Предпринятый в ночь с 16 на 17 ноября штурм четырьмя колоннами не дал результата и в условиях наступающей зимы Гудович вынужден был отступить.

Из книги Итоги Второй мировой войны. Выводы побеждённых автора Специалисты Немецкие Военные

Генерал-фельдмаршал в отставке Альберт Кессельринг Война в бассейне Средиземного моря Сегодня, когда наш разум с быстротой молнии постигает мировое пространство и его геополитическое, политическое и военное значение и связи, мы уже почти не представляем себе, каким

Из книги Я дрался на танке [Продолжение бестселлера «Я дрался на Т-34»] автора Драбкин Артем Владимирович

Генерал-фельдмаршал в отставке Альберт Кессельринг

Из книги В сетях шпионажа автора Хартман Сверре

Федюнин Иван Васильевич Я жил в Туле, учился в электротехническом техникуме, был учеником электрика, потом стал электриком. Когда началась война, мне было 17 лет, я работал на патронном заводе. В октябре месяце, когда немец подходил к Туле, завод начали эвакуировать. Мы

Из книги «Котлы» 45-го автора Рунов Валентин Александрович

Генерал-фельдмаршал и 900 марок Майор Бенеке отсидел положенные 10 суток домашнего ареста. Это время он использовал, в частности, для того, чтобы бомбардировать начальника хозяйственного управления абвера письмами и добиться покрытия его расходов по перевозке жены,

автора Румянцев-Задунайский Петр

Болдин Иван Васильевич (15.08.1892-28.03.1965) Родился в деревне Высокая в Мордовии. На военной службе с 1914 г. Участник Первой мировой войны, командир взвода, старший унтер-офицер. В Красной Армии с 1919 г.: командир роты, батальона, полка, бригады. Окончил Высшую тактико-стрелковую

Из книги Полководцы Украины: сражения и судьбы автора Табачник Дмитрий Владимирович

Из книги 100 великих героев 1812 года [с иллюстрациями] автора Шишов Алексей Васильевич

Из книги Великая и Малая Россия. Труды и дни фельдмаршала автора Румянцев-Задунайский Петр

Д. Н. Бантыш-Каменский Генерал-фельдмаршал граф Петр Александрович Румянцев-Задунайский Граф Петр Александрович Румянцев-Задунайский, сын генерал-аншефа графа Александра Ивановича и правнук знаменитого боярина Матвеева, родился в 1725 г., достопамятном, ибо Россия

Из книги Кавказская война. В очерках, эпизодах, легендах и биографиях автора Потто Василий Александрович

Фельдмаршал граф Румянцев [Воспоминания неизвестного из французского альманаха на 1798 г.] Кончина Екатерины II только одним месяцем упредила кончину фельдмаршала и произвела на него глубокое впечатление. Монархиня признала его достоинство, открыла ему поприще для

Из книги автора

Генерал-фельдмаршал светлейший князь Варшавский, граф Эриванский Иван Федорович Паскевич Куда отдвинем строй твердынь? За Буг, до Ворсклы, до Лимана? За кем останется Волынь? За кем наследие Богдана? Признав мятежные права, От нас отторгнется ль Литва? Наш Киев дряхлый,

Из книги автора

Генерал-фельдмаршал Дибич-Забалканский Иван Иванович (Иоганн Карл Фридрих Антон) (1785–1831) Прапорщик лейб-гвардии Семеновского полка 20-летний Иван Дибич был назван героем в Аустерлицком сражении. Шла Русско-австро-французская война 1805 года. В ее решающей битве русская

Из книги автора

Генерал-фельдмаршал светлейший князь Паскевич-Эриванский Иван Федорович (1782–1856) Родом из дворян Полтавской губернии, богатых и знатных малороссийских помещиков. Родился в Полтаве, получил хорошее домашнее образование. Отец был близок к полководцу П.А.

Из книги автора

Д. Н. Бантыш-Каменский. Генерал-фельдмаршал граф Петр Александрович Румянцев-Задунайский Граф Петр Александрович Румянцев-Задунайский, сын генерал-аншефа графа Александра Ивановича и правнук знаменитого боярина Матвеева, родился в 1725 г., достопамятном, ибо Россия

Из книги автора

Фельдмаршал граф Румянцев [воспоминания неизвестного из французского альманаха на 1798 г.] Кончина Екатерины II только одним месяцем упредила кончину фельдмаршала и произвела на него глубокое впечатление. Монархиня признала его достоинство, открыла ему поприще для

Из книги автора

XVII. ГРАФ ГУДОВИЧ (Падение Анапы) Когда граф Павел Сергеевич Потемкин, с 1787 года только носивший звание кавказского наместника и не имевший никакого влияния на дела края, был в 1791 году окончательно отчислен с Кавказа, на место его получил назначение граф Иван Васильевич

Из книги автора

XIII. ГРАФ ГУДОВИЧ (1806–1808 годы) Со смертью Цицианова, изменнически убитого под стенами Бакинской крепости, настали для русских закавказских владений трудные времена.В Тифлисе скоро узнали об участи, постигшей грозного князя, и Грузия испытывала все неудобства

"Рождением к величию призван" *

Гудович Иван Васильевич
(1741 - 1820)

На первый взгляд, Ивайтенки - обычное, ничем не примечательное село. Мало кому известно, что здесь в 1741 году родился будущий генерал-фельдмаршал Иван Васильевич Гудович. Он - единственный из уроженцев Брянщины, достигший столь высокого воинского звания. Отец Гудовича постарался дать сыновьям прекрасное образование, послав Ивана вместе с братом Андреем учиться в университеты Кенигсберга, Галле и Лейпцига. В 18 лет Иван поступил на службу инженер-прапорщиком, был флигель-адъютантом генерал-фельдцехмейстера П. И. Шувалова. В 1763 году назначен полковником Астраханского пехотного полка. Такой стремительной карьерой он был обязан своему брату, генрал-адъютанту Петра III Андрею.

Первый поход 1764 года, в котором участвовал Иван Гудович, был организован для усмирения польских конфедератов. Результатом похода было избрание польским королем фаворита Екатерины II Станислава Понятовского. На обратном пути в Россию полк Гудовича выловил около 3 тысяч беглых крестьян, в основном старообрядцев.

Однако настоящее боевое крещение произошло под турецкой крепостью Хотин. 11 июля 1769 г. батальон под командованием Гудовича выдержал четырехчасовую атаку турок и отбил их. Через три дня десятитысячный турецкий отряд устроил новую вылазку, рассеял русский авангард, преследуя три гусарских полка. Батальон Гудовича стал на пути турок с двумя пушками и огнем вынудил их вернуться под защиту крепостных стен, отбив при этом четыре пушки. Это был настоящий воинский подвиг, за который Гудовича раньше положенного срока произвели в бригадиры.

В начале 1770 года четыре полка под командованием Гудовича прикрывают левый фланг первой армии на Буге у Браславля и успешно отражают натиск турецкой армии под командованием крымского хана и трех бунчужных пашей. За эту операцию в 1770 г. Гудович награжден орденом Св. Георгия третей степени. Затем в 1771 г. - орденом Св. Анны. В 1784 году императрица Екатерина жалует Гудовичу орден Св. Александра Невского, а в 1787 г. - орден Св. Владимира первой степени. В 1785 году его назначают генерал-губернатором Рязанским и Тамбовским и инспектором армии по кавалерии и инфантерии. Позднее, несмотря на то, что Гудович продолжает управлять Рязанской и Тамбовской губерниями, он назначается Кавказским генерал-губернатором. Он прекрасно проявил себя как администратор: построил пять крепостей, убедил правителя кумыков Тарковского шахмала и Дербентского хана вступить в подданство России.

В 1793 году И. Гудович удостоен высшей награды Российской империи - ордена Св. Андрея Первозванного. К этому времени на престол вступает Павел I . В день его коронации, 5 апреля 1797 года, Ивану Васильевичу пожалован графский титул, позже его назначают генерал-губернатором в Киев и Каменец-Подольский, с подчинением ему Волынской и Минской губерний. В 1806 году новый император Александр I назначает его командующим в Грузии и Дагестане.

18 июня 1812 года на реке Арапчае Иван Васильевич одержал свою последнюю победу, наголову разгромив турецкого сераскира Юсуф-пашу.

30 августа 1807 года И. В. Гудовича возводят в достоинство генерал-фельдмаршала. 7 августа 1809 года распоряжением императора он назначен Главнокомандующим в Москву со званием члена Государственного Совета и Сената.

В феврале 1812 года Гудович просит уволить его со службы. Император Александр дарит ему свой портрет, усыпанный бриллиантами. Портрет, как высокая награда, должен был носиться на груди.

Женат Иван Васильевич был на дочери последнего гетмана Украины Кирилла Григорьевича Разумовского Прасковье. Владения Гудовича, граничившие на Стародубщине с огромным почепским поместьем гетмана, увеличились за счет приданого жены. У супругов было два сына - Кирилл, генерал-майор, и Андрей, отличившийся со своим полком в Бородинском сражении и служивший позже обер-штальмейстером императорского двора. Дочь Елизавета была замужем за полковником кавалергардского полка Ильей Ивановичем Лизогубом.

Последние годы жизни Иван Васильевич проводит в Чечельнике в кругу своей семьи, развлекаясь музыкой и охотой. Умер он в январе 1820 года и погребен в Киево-Софийском соборе. Жизнеописание фельдмаршала Гудовича содержится в "Записке о службе генерал-фельдмаршала графа Гудовича, им самим составленной" (Москва, без года), а также в книге В. П. Алексеева "Брянские люди XVIII века".

К малоизвестным относится тот факт, что в начале XIX века братья И. В. Гудовича Михаил и Александр выстроили в Ивайтенках великолепный дворец, разбили изумительный парк. Все это благолепие поразило немецкого путешественника Отто фон Гуна. В описании путешествия по Малороссии (1805 год) он восхищенно отзывается об этом шедевре садово-паркового искусства: " ...и в долине близ самой большой дороги видно как бы сверху озеро со множеством на нем островков, то украшенных мраморными урнами, то засаженных небольшими рощами. боскетами, клумбами и цветами. Около них плавают гордые лебеди, воспевая аркадскую песнь свою, и гуси с мыса Доброй Надежды. природа избрала себе в садовники самого владельца прямо швейцарского местоположения, ибо он, как друг природы, как любитель прекрасного и возвышенного, соединил в себе с глубоким познанием высокий вкус, дабы скромною рукою помогать натуре и придавать ей принадлежащее по справедливости".

По воспоминаниям старожилов, дворец Гудовичей в Ивайтенках состоял из 365 комнат, имел три этажа. Все лестницы были увиты цветами, внутри помещений - множество зеркал. Перед дворцом располагался пруд, к нему вели мраморные ступеньки, вдоль которых стояли мраморные статуи. В пруду плавали лебеди, в парке гуляли павлины. Слева располагалась оранжерея с редкими цветами, которые Михаил Васильевич привозил со всех концов страны. В сторону от с. Плевки (сейчас это с. Вишневое) находились псарня, содержащая более ста собак, и овчарня. Справа от имения располагалась конюшня.

Здесь же в усадьбе были две церкви. Одна внутри двора, другая - на холме справа. Эта церковь обслуживала прихожан из Ивайтенок, Вялек, Вязовки, Плевок. Церковь была очень красивой, огороженной в два ряда липами и кирпичным забором. Крестьяне ходили в церковь по мосту, ездить по которому не разрешалось; для этого существовала объездная дорога.

В Ивайтенках располагались пивоваренный завод, три мельницы, пеньковые склады. Все имение было огорожено кирпичной стеной. На каждой кирпичине стояли инициалы Гудовича.

Александр I пожаловал Гудовичам герб : поле щита на нем разделено на три части. В первой и четвертой частях на зеленом поле - золотой крест с подковой, обращенной шипами вниз, и стрелами с наконечниками, обращенными вверх. Во второй части, на красном поле, по диагонали к левому нижнему углу - шпага, обвитая лаврами. В третьей части, в черном поле, - серебряная городская стена с проломом и буквой "А" под ней. Эта часть герба - в память о взятии Анапы. Щит с графской короной держат с одной стороны сармат с луком в руках и колчаном за плечами, а с другой - лев.

В 1917 году имение Гудовичей было разграблено и разрушено. До наших дней сохранились лишь остатки сиреневой аллей, которая когда-то спускалась от оранжерей к пруду...

* Тихая моя родина. Сборник историко-краеведческих очерков. -
Брянск: Издательство - ТОО "Придесенье", 1997. - 176 с., ил.
Герб дворянского рода Гудовичей

Позови меня тихо по имени, ключевой водой напои меня.....

Отзовется ли сердце безбрежное, несказанное, глупое, нежное....

Граф Иван Васильевич Гудович, сын тайного советника Василия Андреевича, родился в Малороссии в 1741 году и обучался, вместе с братом своим, Андреем Васильевичем, в Кенигсберге, Галле и Лейпциге. На девятнадцатом году вступил он в военную службу инженер-прапорщиком (1759 г.); был потом флигель-адъютантом у генерал-фельдцехмейстера графа Шувалова и, когда скончалась Императрица Елисавета Петровна, произведен к нему в генерал-адъютанты с чином подполковника (1761 г.). Быстрым возвышением одолжен он брату, который находился тогда генерал-адъютантом Императора Петра III и был первым любимцем его, получил пятнадцать тысяч крестьян в старообрядческих слободах.

В 1762 году последовала перемена в правлении. Гудовичи лишились значения у двора; Иван Васильевич находился три недели под строгим караулом при вступлении на престол Императрицы Екатерины II, но в следующем году (1763) пожалован полковником Астраханского пехотного полка.

Первый поход его за границу был в Польшу (1764 г.), под начальством генерал-поручика Штофеля: там Гудович оказал значительное содействие в избрании королем Станислава Понятовского, склонив на его сторону гетмана Ржевуцкого и князя Чарторыского. На возвратном пути в Россию он переловил более трех тысяч беглых солдат, большею частью старообрядцев. Первые военные его действия были под Хотином (1769 г.), где, 11 июля, выдержал он более четырех часов с одним только батальоном, сильную неприятельскую вылазку на левый фланг и отразил турок; потом, 14 августа, с тем же батальоном и двумя пушками одержал он поверхность над десятитысячным оттоманским войском, при Рачевском лесе: собрал рассеянный наш авангард, атаковал турецкую конницу, преследовавшую три гусарских полка, и сильным батальным огнем обратил оную в бегство, гнался за неприятелем до пушечных выстрелов крепости Хотинской, возвратил отбитые турками четыре орудия. За этот мужественный подвиг Гудович был произведен (1770 г.), не по старшинству, бригадиром.

В исходе 1769 года и в начале 1770 , прикрывал он с четырьмя полками на Буге, у Бреславля, левый фланг первой армии и истребил несколько татарских отрядов; командовал бригадою и, когда армия, перейдя Днестр, двинулась к Дунаю, вел вторую колонну; первый, чтобы выиграть время, переправился 7 июля через реку Ларгу вброд; участвовал в овладении турецкими батареями и лагерем; награжден, 27 числа, военным орденом Св. Георгия третьей степени.

В день знаменитого Кагульского сражения (21 июля), Гудович с вверенным ему отрядом, прикрывал от хана Крымского вместе с генерал-майором Потемкиным обозы, заняв выгодную позицию на высотах и не допустил неприятеля атаковать армию с тыла: за что получил похвалу от Румянцева и Высочайшее благоволение. Вслед за тем находился он при облежании Браилова генерал-майором Глебовым и отряжен в Валахию с особливым корпусом против сераскира, занимавшего позицию близ Бухареста. Войско Гудовича состояло из пяти батальонов пехоты, в малом комплекте, Апшеронского полка, гусарского Ахтырского, в котором было полтораста человек, четырех Донских казачьих полков и нескольких худо вооруженных арнаутов. Отправясь к месту назначения усиленными маршами и нуждаясь в провианте, храбрый военачальник разделял пищу с солдатами, довольствовался сам ежедневно несколькими сухарями; оставил на дороге, в одном крепком монастыре, обоз свой и больных, под прикрытием Донского полка; воспрепятствовал туркам сжечь мост близ Бухареста, сделав движение, что намеревался обойти их и, быстро перейдя через оный под неприятельскими ружейными выстрелами, обратил в бегство сераскира, преследовал его, взял четыре знамени и две пушки, очистил от турок столицу Валахии, завладел магазинами и расположился с корпусом за рекою Дембовицею на высотах. Этот блистательный подвиг доставил ему чин генерал-майора, в 1770 году.

Около половины декабря, Гудович созвал бояр, удалившихся в Трансильванию, открыл диван и приглашен был в Яссы к главнокомандовавшему. Отдавая справедливость воинским его доблестям, граф Румянцев поручил ему отправиться к своей бригаде с словесными наставлениями к генерал-аншефу Олицу относительно занятия Журжи. Осада крепости и укрепленного батареями впереди оной замка, находившегося на острове между рукавов Дуная, открыта в феврале месяце, 1771 г. По обозрении неприятельского ретраншамента, Гудович представил генерал-аншефу свое мнение, что "как время настоит холодное; в провианте полки имеют недостаток; осадная артиллерия заключается только в четырех орудиях: двух осьмнадцатифунтовых и двух двадцати четырех; то необходимо, для воспрепятствования неприятелю усилиться свежими войсками, взять крепость штурмом тремя колоннами" . Олиц одобрил это мнение и, разделив дивизию свою на три колонны, поручил первую, на правом фланге, генерал-майору де-Малино, вторую, на левом, генерал-майору Гротенгельму, а среднюю Гудовичу. С 19 на 20 февраля, ночью, предпринят был штурм. Генерал-аншеф не присутствовал на оном по случаю постигшей его болезни. При приближении к валу, не доходя до рва, де-Малино и Гротенгельм были тяжело ранены: Гудович первый со своею колонною перелез через вал, обратил турок в бегство к мосту, за которым находился укрепленный замок, и усиленный другими двумя колоннами, овладел ретраншаментом; заставил неприятеля просить перемирия на три дня; успел в ночное время сделать скрытую брешь-батарею против самого замка, расстоянием от стен менее ста саженей, и две батареи по флангам из полевых орудий. Турки желали еще отсрочить перемирие, но Гудович отправился в лагерь к генерал-аншефу и убедил его не соглашаться. Тогда посыпались ядра в крепость с брешь и фланговых батарей и взорван пороховой погреб неприятельский. Устрашенные турки выставили белое знамя и крепость сдалась на капитуляцию, с позволением войскам немедленно очистить оную без знамен, с собственным только оружием. Сорок пять пушек достались победителям; Российский гарнизон, из шестисот человек состоявший, с артиллериею занял Журжу.

Гудович награжден был орденом Св. Анны, 15 апреля , и, по приказанию графа Румянцева , пошел скрытыми маршами с дивизиею Олица к реке Ольте, где, присоединясь к отряду Потемкина, осадил крепость Турну; потом, находясь под начальством генерал-поручика князя Репнина , участвовал в отступлении его от Журжи, которую предал туркам комендант Гензель, в разбитии трехтысячного отряда неприятельского под Бухарестом и в преследовании его до реки Сабары.

В исходе июля 1771 г. генерал-поручик Эссен, имея только пять тысяч человек пехоты, вознамерился взять штурмом Журжу, защищаемую десятитысячным турецким войском. Тщетно Гудович советовал ему сделать против средины ретраншамента батарею из двенадцати орудий и проложить дорогу в крепость через пролом: Эссен настоял в своем намерении: произвел атаку на 7 число августа; был отбит с потерею значительного числа людей и отступил от крепости. В этот день Гудович, командовавший на приступе среднею колонною, лишился из тысячи ста восьмидесяти человек: семьсот шестьдесят ранеными и убитыми и сам был ранен в ногу. Еще не мог он ходить, но чувствуя себя способным сидеть на лошади, снова обнажил меч свой, 25 августа, принял начальство над особым отрядом: захватил близ урочища Подалуны два знамени и сто пленных; не допустил турок переправиться через реку Дембовицу к Бухаресту, опрокинул их, преследовал, в то самое время, как генерал-поручик Эссен одержал совершенную победу над Сераскиром при урочище Попешти.

Приключившаяся Ивану Васильевичу болезнь в 1772 году, от которой он не мог оправиться и в 1773 , отдалила его от театра войны; но в следующем году Гудович, находясь под начальством генерал-аншефа графа Ивана Петровича Салтыкова , сделал, при Журже, мост через рукав Дуная и у самой реки расположив большую батарею, отражал неприятельские сильные высадки на судах, через что не допустил турецкие галеры зайти в тыл армии нашей и имел свободное сообщение с оною. Кайнарджийский мир положил преграду военным подвигам Гудовича. Ему вверена была дивизия, состоявшая из двадцати двух полков пехотных, кирасирских и карабинерных и двух казачьих.

В 1775 году он сформировал три легкоконных полка: Киевский, Черниговский и Северский из трех малороссийских компанейских; в 1776 г. охранял границы на речке Березовке, близ Очакова, от нападения турок; в 1777 г. стоял лагерем при реке Громоклее, в восьми верстах от Буга, и произведен в генерал-поручики; потом находился с вверенными ему полками в Малороссии по 1783 год; в приобретенных от Польши губерниях по 1784 год; в Херсоне, еще прекратил заразительную болезнь.

Деятельная и полезная служба Ивана Васильевича не осталась без должного возмездия: в 1784 году Императрица, пожаловала ему орден Св. Александра Невского; в 1785 определила его в должность генерал-губернатора Рязанского и Тамбовского; инспектором армии по кавалерии и инфантерии, а в 1787 году возложила на него орден Св. Владимира первой степени.

Привыкши к военной жизни, Иван Васильевич не мог оставаться праздным, отдаленным зрителем побед соотечественников своих и испросил у Государыни позволение участвовать в оных (1789 г.) . Он овладел, 14 сентября, укрепленным замком Хаджибеем , что ныне Одесса; взял, в числе пленных, двухбунчужного пашу; уничтожил покушения турецкого флота и взорвал замок.

Командуя корпусом, по кончине барона Миллера-Закомельского, принудил, 18 октября 1790 г., крепость Килию сдаться на капитуляцию : причем завладел 72 пушками, 12 мортирами, несколькими знаменами и одним вооруженным судном на Дунае; произведен за этот подвиг генерал-аншефом, 12 ноября, и отправлен на Кавказскую линию, где подчинена ему бывшая Кубанская армия.

Здесь Гудович покрыл себя новою славой: осадил, в июне 1791 года, крепость Анапу , имевшую глубокий и широкий ров, одетый, большею частью, камнем и обороняемую десятитысячным турецким и пятнадцатитысячным татарским и черкесским войсками. 19 июня открыл он с батареи канонаду, а в ночь на 20 число зажег бомбами город. Пожар продолжался до рассвета. Желая воспользоваться этим временем для склонения командовавшего пашу к сдаче крепости без кровопролития, Гудович предложил свободный выход гарнизону и жителям. Турки отвечали пушечными выстрелами. Тогда российский военачальник, обеспокоенный черкесами и узнавший о приближении неприятельской эскадры, решился взять Анапу приступом. Окруженный черкесами и турками, он сделал вагенбург, обеспечил особенным отрядом тыл армии и, назначив атаку с слабейшего места, где вал крепостной был ниже, велел с левой стороны действовать четырем колоннам и двум резервам, а с правой идти берегом на штурм пятой колонны с одним резервом; в средине же расположил большой резерв с конницею и шестнадцатью орудиями.

В двенадцатом часу с 21 на 22 июня Гудович приказал бомбардировать крепость и подошел к оной под громом орудий. За полчаса до рассвета дан был сигнал и все колонны двинулись в атаку: из оных четыре Кавказского и Кубанского корпусов, пришли к самому рву, истребили неприятельский пикет, невзирая на отчаянную оборону, бросились в ров, поставили лестницы и, подкрепленные резервом, взошли в крепость. Турки сражались с ожесточением: пятая колонна, встреченная сильным огнем, принуждена была несколько уступить; но вскоре, однако ж, приведена в прежний порядок генерал-майором бароном Шицом. Сильная стрельба не умолкала. Гудович беспрерывно подкреплял сражавшихся свежими войсками, которые устремлялись в город под ядрами и картечами. Пять часов продолжался кровавый бой: пораженный на всех пунктах неприятель бросал ружья, отдавался в плен, или искал спасения в море и находил смерть. Во время штурма восемь тысяч конных черкесов и пеших турок, с пушками, спустились с гор и атаковали наши войска в тыл, отделив часть к вагенбургу; но были мужественно встречены генерал-майором Загрязским и прогнаны в горы с большим уроном. Восемьдесят три пушки, двенадцать мортир, сто тридцать знамен и несколько бунчуков достались победителям. Более восьми тысяч положено на месте, кроме погибших в море. В плен взяты: трехбунчужный Мустафа-паша; командовавший под ним сын Батал-паши; известный лжепророк Шейх Мансур, возмущавший горские народы против России и уговаривавший их отчаянно обороняться; множество чиновников и до четырнадцати тысяч человек обоего пола, отправленных в Тавриду. С нашей стороны убиты: два штаб-офицера, 21 обер-офицеров и 1215 рядовых; ранено: десять штаб- и шестьдесят один обер-офицеров; рядовых 2401 человек. Устрашенные горцы прибегнули к покровительству Императрицы. Войско Гудовича на этом штурме простиралось только до семи тысяч двухсот человек. Покорив Российской державе Анапу, Иван Васильевич послал особенный отряд для взятия крепости Суджук-Кале, в двадцати семи верстах находившейся: неприятель, зажегши оную со всех сторон, при отступлении своем не успел захватить двадцати пяти пушек, увеличивших число трофеев наших. Признательная к заслугам Императрица наградила Ивана Васильевича 15 июля военным орденом Св. Георгия второго класса и шпагою, украшенною лаврами и алмазами.

Возвратясь на Кавказскую линию, Гудович занялся обеспечением того края со стороны горцев и исходатайствовал Высочайшее позволение построить несколько крепостей на Кубани и Тереке. Тогда, продолжая управлять губерниями Рязанскою и Тамбовскою, пожалован он генерал-губернатором Кавказским. Вскоре, попечением его, возникли крепости: Услабинская, Кавказская, Шелководская; укреплена, так называемая, Прочный окоп; распространена Константиногорская крепость, делающая связь между селениями на реках Малке и Тереке. Владетель дагестанский Шамхал Тарковской и хан Дербентский, убежденные Гудовичем, вступили в подданство российское. Сверх сего, хозяйственными распоряжениями его, уничтожен в 1791 году накопившийся на казне долг до миллиона трехсот тысяч рублей и ограничены ежегодные расходы по провиантской части, вместо ассигнуемых, до того, двух миллионов ста тысяч рублей: в 1792 году одним миллионом, а в последующих годах восемьюстами тысячами рублей. Усердная служба приобрела ему, 2 сентября 1793 года, орден Св. Апостола Андрея Первозванного, а в 1796 году тысячу восемьсот душ в Подольской губернии.

Император Павел I, вступив на престол, тотчас вспомнил о верном слуге своего родителя и удостоил (10 ноября) брата Ивана Васильевича следующим собственноручным рескриптом: "Сыну платить долг отца своего. Я никогда сего пред вами, Андрей Васильевич, не забывал. Сим исполняю сие, призывая вас сюда. Будьте ко мне, как вы были к отцу. А я, можете думать, благосклонный ваш Павел" . На другой день любимец Петров пожалован из генерал-майоров в генерал-аншефы и кавалером ордена Св. Александра Невского. Государь принял его с распростертыми объятиями, но одичалый старец, отвыкший от придворных приличий, не мог долго удержаться в шумной столице и возвратился в свою деревню.

Между тем благоволение Государя распространилось и на Ивана Васильевича: он возведен был, в день коронования Императора, в графское достоинство Российской империи; отозван потом в С. Петербург; определен военным губернатором в Киев, а, по прибытии в столицу, в Каменец-Подольск, с подчинением губерний Волынской и Минской; получил три тысячи душ в Подольской губернии; пожалован (1799 г.) главнокомандующим армии, состоявшей из трех корпусов, назначенной к выступлению за границу на Рейн; в оной предводительствовали двумя полками: герцоги Ангиенский и Беррийский. Граф Гудович имел тоща главную квартиру на Буге; но вверенная ему армия осталась без движения и была распущена в начале 1800 года. Вскоре постигло его несчастье: он отставлен от службы, в июне месяце.

Император Александр вызвал в 1806 году из подольской деревни заслуженного старца и вверил ему начальство войск, расположенных в Грузии и Дагестане. Первым его попечением было прекращение свирепствовавшей в том краю чумы; потом отрядил он, по причине постигшей его болезни, генерала от инфантерии Сергея Александровича Булгакова для изгнания из ханства Дербентского бунтовавшего хана и для овладения Бакою, что им было в точности исполнено; покорил, посредством генерал-майора Небольсина, ханство Шехинское и лезгинцев, которые выслали к графу Гудовичу двенадцать аманатов с повешенными на шеях саблями, в знак своего порабощения.

Покушение графа Гудовича, в 1807 году, ко взятию приступом крепости Ахалкалак и, в 1808 году, крепости Эриванской не были увенчаны желаемым успехом; но среди этих неудач он разбил наголову, 18 июня, при реке Арпачае турецкого сераскира Юсуф-пашу, бывшего три раза визирем. Победа значительная; ибо тут шесть тысяч россиян, сражавшихся кареями против двадцати четырех тысяч неверных, овладели тремя лагерями, взяли более двадцати пушек, три мортиры, обратили неприятеля в бегство. Вскоре граф Иван Васильевич возведен был, вместе с князем Прозоровским, в достоинство генерал-фельдмаршала 30 августа 1807 года.

Приключившаяся графу Гудовичу болезнь, от которой он лишился одного глаза, заставила его просить Императора об увольнении его из Грузии: 7 августа 1809 года определен он главнокомандующим в Москву со званием члена Государственного Совета и сенатора, а в феврале 1812 года снова принужден был, по причине старости, оставить действительную службу; причем Государь удостоил графа Ивана Васильевича лестною наградой: портретом своим, осыпанным бриллиантами, для ношения на груди, уволив его в отпуск до восстановления здоровья.

Маститый старец провел спокойно последние годы многотрудной и полезной жизни в пожалованном ему Императором Павлом местечке Чечельнике, прежде называемом Ольгополь, занимаясь, в кругу своего семейства, музыкою и охотою; скончался от совершенного истощения сил в январе 1820 года и завещал похоронить себя в Киево-Софийском соборе. Он был нрава горячего, правил строгих, любил правду и преследовал только порочных; с вида казался угрюмым, неприступным, между тем как в кругу домашнем или в приятельской беседе был ласков и приветлив. Кроме российского, знал языки: латинский, французский, немецкий и итальянский; имел прекрасный оркестр, составленный из домашних музыкантов, поддерживаемый сыном его генерал-майором графом Андреем Ивановичем Гудовичем, который отличился с храбрым полком своим в Бородинском сражении. Граф Иван Васильевич был женат на дочери последнего малороссийского гетмана, графине Прасковье Кирилловне Разумовской, и оставил детям своим двенадцать тысяч девятьсот шестьдесят четыре души.

Дм. Бантыш-Каменский. "БИОГРАФИИ РОССИЙСКИХ ГЕНЕРАЛИССИМУСОВ И ГЕНЕРАЛ-ФЕЛЬДМАРШАЛОВ".
СПб 1840 г.

Count Ivan Gudovich (1741-1820)

Count Ivan Vasilievich Gudovich, Graf Ivan Vasil’evich , general-field marshal, born in Little Russia (Ukraina) in 1741.

He was a Russian noble and military leader of Ukrainian descent. His exploits included the capture of Khadjibey (1789) and the conquest of maritime Dagestan (1807).

Ivan"s father was an influential member of the Ukrainian Cossack starshina. He sent his sons to be educated abroad, at the Konigsberg Albertina and the University of Leipzig. Upon coming to St Petersburg in 1759, Gudovich entered service as an ensign [praporshchik ] in the corps of engineers and then became an adjutant to the powerful Graf P.I. Shuvalov. In 1761 he was assigned as adjutant to the Prince of Holstein with the rank of lieutenant colonel. As brother of Peter III’s favorite (Andrei Vasil’evich Gudovich – M.C.), Gudovich was arrested upon the ascension to the throne of Catherine II and imprisoned for three weeks.

In 1763 he was named commander of the Astrakhan Infantry Regiment and with it the next year was in the campaign in Poland.

It was during the Russo-Turkish War , 1768-1774 that Ivan Gudovich rose to prominence and greatly distinguished himself at Khotin (11 July 1769). In the same year he won a victory at Rachevskii Woods, for which he was promoted to brigadier. On 7 July 1770, at the Battle of Larga, he captured the Turkish batteries and was then decorated with the order of St. George 3rd class. He took part in the Battle of Kagul and the siege of Brailov . After being assigned commander of an independent column, Gudovich undertook a raid into Walachia and occupied Bucharest after defeating Seraskier-Pasha on 11 November. Promoted to major general, he took part in a raid towards Giurgiu, and at the storming of this fortress (21 February 1771) he commanded the center column.

On 7 August 1771 Gudovich was at the second storming of Giurgiu, during which he was wounded in the leg. He left the army so that his leg might heal (1772-73). He then commanded a division in Little Russia (Ukraina) and was promoted to lieutenant general (1777). The next ten years were spent in half-military, half-administrative work (Governor-General) in Ryazan and Tambov (1784), and Podolia.

Gudovich won a European reputation for a series of brilliantly conducted sieges during the Russo-Turkish War, 1787-1792 . In 1789 he succeeded in taking the citadel of Khadjibey (26.09.1789) , which would be renamed Odessa by the imperial administration. He proceeded to capture Kilia (30.10.1790) , a strong fortress commanding the Danube Delta. When he prepared to lay siege to Izmail, Prince Potemkin had him replaced with Suvorov.

Promoted to general-in-chief, Gudovich was named chief of the Caucasian Line and commander of the Kuban Corps. On 22 June 1791 (03.07.1791 ), after a bloody assault, he took the the most important Ottoman stronghold, fortress of Anapa with 7000 men (the garrison numbered 15,000) and for this received the order of St. George 2nd class and a sword decorated with jewels. In the wake of such a glorious success, Gudovich"s capacity for supreme command could hardly be doubted. He aspired to lead the projected Russian invasion of Persia but the command was given to a young and unexperienced courtier, Count Zubov. Gudovich energetically built up the frontier line and set up a series of new forts: Ust-Labinskaya, Kavkazskaya, and Shelkovodskaya, for which he was awarded the order of St. Andrew the First-Called in 1793.

Feeling insulted by the appointment in 1796 of Graf V.A. Zubov as commander of the army being formed for the war with Persia, he requested release from service, citing broken health. Catherine II gave her assent and granted him 1800 serfs, sending him on leave for two years. But his leave did not last long. While in Voronezh he received the manifesto announcing the ascension to the throne of Emperor Paul I and a Highest Order to go to the Caucasus and there take over command of the forces in place of Zubov. On Peter’s coronation day Gudovich was elevated to graf and received 3000 serfs in Podolia Province. In 1798 he was named governor-general of Kiev and then transferred to the same position in Podolia Province. In the following year Gudovich made commander of the army designated to cross the border to the Rhein, but he drew upon himself the disfavor of Paul and was dropped from service in June of 1800.

Only in 1806 was he again accepted onto active duty and made commander of the forces in Georgia and Derbent. By his energetic measures, Gudovich put an end to a plague epidemic in the Caucasus and restored respect for Russian power. A brilliant victory at Arpachai on 30 August 1807 won him the rank of field marshal, but the siege and unsuccessful assault of Erivan in November 1808 forced him to withdraw into Georgia. Serious illness with the loss of an eye caused him to leave the Caucasus.

On 7 August 1809 he was named commander in Moscow, a member of the State Council, and a senator. In February of 1812 Gudovich was released from service due to old age, being given a portrait of the emperor, decorated with jewels. He spent the last years of his life in Podolia Province at his estate at Olgopol, occupied in music and hunting. He died in January 1820, having directed that he be buried in the Sophia Cathedral in Kiev.

Генерал-фельдмаршал, генерал-аншеф, граф Иван Васильевич Гудович (1741-1820) являлся сыном тайного советника Василия Андреевича Гудовича, потомка польских шляхтичей, выехавших в Россию в 1680 году. Он был одним из образованнейших людей своего времени, слушал лекции в университетах Кенигсберга, Галле, Лейпцига.

1 января 1759 года, по протекции родного брата - Андрея Васильевича Гудовича, генерал-адъютанта и любимца императора Петра III (1761-1762), и на основании регламентов, заведенных еще Петром I, Иван Васильевич был принят на военную службу прямо в инженер-прапорщики, минуя низшие чины.

Позже он являлся флигель-адъютантом всесильного при императрице Елизавете Петровне генерал-фельдцейхмейстера, графа Шувалова. С 1761 года ИВ. Гудович - уже подполковник. На 4 году службы он - полковник и командир Астраханского пехотного полка. Участвовал в 1763 году в походе в Польшу вместе с корпусом генерала Штофельна. Спустя 5 лет он принимает участие со своим полком в Первой русско-турецкой войне 1768-1774 гг., в частности в битве под Хотиным в 1769 году, под Ларгой и Кагулом в 1770 году. Затем И.В. Гудович очищает от турок Валахию и берёт Бухарест, за что был произведён в генерал-майоры. В 1771 году участвует в осаде крепости Журжа в Валахии, после которой утвержден Высочайшим Указом в должности командира отдельного корпуса. В 1772 году во время сражений за Журжу он был ранен в правую ногу, но поле битвы не оставил.

В Первую русско-турецкую войну И. В. Гудович становится кавалером Анненской ленты и Георгия на шее. 15 лет мирного времени он провел в должности начальника дивизии. С 1785 года - генерал-губернатор Рязанской и Тамбовской губерний. В это время он был произведен в генерал-поручики и награжден орденами св. Александра Невского и св. Владимира 1-ой степени.

Во Второй русско-турецкой войне 1787-1792 гг. И. В. Гудович вновь командует отдельным корпусом: при взятии Хаджибея (Одессы) - в 1789 году. Калин и Измаила - в 1790 году. За взятие Килии в 1790 году императрица Екатерина II пожаловала ему чин генерал-аншефа и назначила 12 ноября 1790 года Кавказским генерал-губернатором и командующим войсками Кавказского корпуса. 26 января 1791 года И. В. Гудович прибыл в резиденцию Кавказского наместничества - город Георгиевск, а, спустя несколько месяцев, 22 июня 1791 года, покорил турецкую крепость Анапу - разбойничье гнездо турок на Кавказе. Императрица по достоинству оценила заслуги своего генерала и пожаловала ему ордена св. Андрея Первозванного, св. Георгия 2-ой степени и золотую шпагу с бриллиантами.

После ухода в 1796 году И. В. Гудовича в отставку с должности командующего войсками Кавказской линии императрица удовлетворила его просьбу сохранить за ним содержание, штаб и канцелярию по званию генерал-аншефа, а также пожаловала ему 1800 душ крестьян в Подольской губернии. И. В. Гудович оставил вместо себя в Георгиевске исполняющим обязанности начальника Кавказской линии генерал-лейтенанта Исленьева, чтобы тот передал должность следующему командующему линией графу В. А. Зубову, а сам отправился в столицy.

Однако, не успел Иван Васильевич доехать до границы Воронежской губернии, как не стало императрицы и на престол в 1796 году взошел император Павел I, издавший Высочайшее повеление Гудовичу немедленно возвратиться на Кавказ им прекратить войну с Персией. Так И. В. Гудович 6 декабре l786 года стал Кавказским генерал-губернатором и командующим войсками Кавказкой линии во второй раз через несколько месяцев после первого.

В день своей коронации в l797 году Павел 1 возвел Гудовича в графское достоинство и пожаловал ему 3000 душ крестьян. А уже в следующем, в l798 году, новоиспеченный граф был отозван с Кавказа и назначен генерал-губернатором: сначала Киевским, затем - Каменец-Пододъскнм (c управлением Волынской и Минской губерниями), и, наконец, стал главнокомандующим армией, готовившейся к походу на Рейн. Однако поход не состоялся. Н. В. Гудовкч. как и А. В. Суворов, навлёк на себя немилость Павла 1. и был в июне 1800 года отставлен от службы.

В своем имении он прожил безвыездно до 1806 года, когда следующий император Александр I вновь вернул его, как н многих других опальных генералов, на действуюшую службу и вверил ему начальство над войсками в Грузии и Дагестане. C 1806 года генерал-лейтенант И. В. Гудович стал командующим Кавказской линией в третий раз. Официально должность его стала называться - главнокомандующий войсками на Кавказской линии, в Грузии и Дагестане, Астраханский военный губернатор, управляющий гражданской частью Астраханской, Кавказской н в Грузии.

С 1806 года И. В. Гудович руководил олерациямн по покоренюо Бакинского, Шекинкого и Дербентского ханств. Успешная битва с турками ара Арпачае в Восточной Армении 18 июня 1807 года прннесла ему чин генерала-фельдмаршала. В сентябре 1808 года он пытался штурмом взять крепость Эривань, но безуспешно.

В 1808 году Н. В. Гудович попросил государя отправить его по болезни в отставку, но тот, освободив его своим Указом от 5 марта 1809 года от должности, назначил его главнокомандующим войсками в Москве и членом Государственного Совета России.

Кавалер всех российских орденов И. В. Гудович вновь вышел в отставку в 1812 году Император пожаловал ему при этом свой портрет, усыпанный бриллиантами, для ношения в петлице. Последнее годы генерал-фельдмаршал прожал в своем имении Ольгиополе под Подольском (ныне Бершадский район Винницкой области) и умер в январе 1820 года, завещавши похоронить себя в Софийском соборе в Киеве.

Граф ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ ГУДОВИЧ, 1741 - 1820, сын генерального подскарбия Василия Андреевича, получил образование в университетах в Кенигсберге, Галле и Лейпциге; 1 Января 1759 г. принять на службу инженер-прапорщиком; с 1760 по 1762 г. состоял адъютантом сначала при графе П. И. Шувалове, а потом при принце Голштинском. Брать любимого генерал-адъютанта Петра 3, Гудович, по воцарении Екатерины 2, был арестован и просидел в заключении 3 недели, а в 1765 г., по производстве в полковники, отправлен в армию командовать Астраханским пехотным полком. Вместе с ним он принял участие в 1-й Турецкой войне, давшей ему чины бригадира (1769 г.) и генерал - майора (за взятте Бухареста, 1770 г.) и св. Георгия 3 ст. (за Ларгу). По окончании войны он командовал дивизией в Малороссии и в 1777 г. произведен в генерал - поручики. В 1783 и 1784 гг. Гудович действовал в Польше. Будучи с 1 Января 1784 г. Александровским кавалером, он в 1785 г. назначен Рязанским и Тамбовским генерал-губернатором и занимал эту должность более 10 лет; тут Гудович получил в 1787 г. орден св. Владимира 1 ст. ; когда началась вторая Турецкая война, он отправился в действующую армию: им были взят Хаджибей (нынешняя Одесса).

Произведенный в 1790 г. в генерал-аншефы, он в Декабре этого же года послан был на Кавказ командовать Кубанской армией и 21 июня 1791 г. взял штурмом Анапу, за что был награжден Георгием 2 кл. и золотой шпагой с алмазами; изображение Анапы (крепостная стена с проломомъ) внесено было в его герб. По окончании войны Гудович остался на Кавказе в качестве генерал-губернатора и построил ряд новых крепостей. За подготовку войны с Персией он был награжден Андреевской лентой и 1800 душами в Подольской губернии. В Ноябре 1796 г. Гудович был уволен в отпуск на 2 года, но Павел 1, стремившийся наградить сторонников своего отца, велел ему ехать обратно на Кавказ и принять начальство над войсками, которыми командовал Валериан Зубов. В день коронации Гудович возведен был в графское достоинство и получил 3000 душ в Подольской губернии. В 1798 г. он был назначен Киевским губернатором, но, не доехав туда, переведен был на такую же должность в Каменец-Подольск. В июне 1800 г. Гудович был неожиданно отставлен от службы и только в 1806 г. был опять призван к деятельности и послан на хорошо знакомый ему Кавказ, где ему пришлось вести борьбу одновременно и с непокорными туземцами, и с войсками турецкими и персидскими. Блестящая победа над турками при Арпачае доставила ему чин Фельдмаршала (1807 г.), но неудачные осада и штурм Эривани в Ноябре 1808 г. заставили его отступить в Грузию, при чем он заболел, потерял глаз и просил об увольнении. В 1809 г. Гудович был назначен главнокомандующим в Москве, членом Государственного Совета и сенатором.

Вигель так характеризует управление его Москвою: «Он умел хорошо поддерживать высокое звание главнокомандующего в столице, т.-е. заставлял себе повиноваться, окружал себя помпой и давал официальные обеды и балы. Может-быть, в зрелых летах имел он много твердости, но под старость она превратилась у него в своенравие. Несмотря на то, так сказать, выжив из лет, он совершенно отдал себя в руки меньшого брата графа Михаила Васильевича, который слыл человеком весьма корыстолюбивым. Оттого-то управление Москвою шло не лучше нынешнего: все было продажное, все было на откупе. Подручником последнего был какой-то медик Сальватори, и они между собой делили прибыль». По словам князя Вяземского, Гудович был в Москве гонителем очков и троечной упряжи: никто не смел являться к нему в очках, и даже в посторонних домах он заставлял их снимать, приезжавшие же в Москву на тройках должны были, под опасением попасть в полицию, выпрягать у заставы одну лошадь. В феврале 1812 г. Гудович был уволен, при чем получил портрет Государя. Последние годы своей долгой жизни он провел в Подольском имении Чечельнике, занимаясь музыкой и охотой. Граф Гудович скончался в Январе 1820 г., завещав похоронить себя в Kиeвском Софийском соборе;

(С портрета Жерена; собственность графа В. И. Гудовича, в С.-Петербурге.)

Информация от партнеров сайта: Если Вы из тех, кто любит побаловать себя летом кулинарными шедеврами, приготовленными на гриле, отдохнуть на просторной лужайке, или на даче, обратите внимание на газовый гриль Weber 200 сегодня это одно из наиболее подходящих устройств для жарки. Данные грили производятся в США и сопровождаются фирменной гарантией Weber на 25 лет. Свежие продукты и правильный гриль, по сути, - это все, что необходимо для отличного пикника на природе. При этом немалая доля успеха зависит и от того оборудования, которое вы используете для приготовления блюд на свежем воздухе. Газовый гриль Weber - синоним качества, простоты в обращении и уходе.