Демографическая революция. Куда приведет человечество новая демографическая революция Математическая модель роста населения

А.Г. Вишневский

Социальные революции нового времени - идет ли речь о буржуазных революциях в ту пору, когда буржуазия была еще революционна, о пролетарских ли революциях или об освободительных революциях колониальных народов - неразрывно связаны с переворотами в материальной и духовной жизни общества. Подводя итог длительному накоплению медленных количественных изменений и знаменуя собой качественный скачок, рождение новых форм производства, нового сознания, эти перевороты оказывают огромное влияние на все общественное развитие, подготавливают победу социальных революций, способствуют закреплению и углублению их завоеваний. Вместе с социальными переворотами они оказывают революционизирующее влияние на условия жизни человека и его сознание и поэтому в определенном смысле также могут называться революциями. Таковы "буржуазная религиозная революция" XVI века, научная революция XVII века, промышленная революция XVIII-XIX веков, научно-техническая революция XX века. В ряду этих революций важное, хотя и не осмысленное еще в полной мере, место занимает демографическая революция.

Демографическая история изучена несравненно хуже, чем, скажем, история экономическая. Это объясняется как тем, что важность ее изучения осознана лишь в самое последнее время, так и трудностью изучения демографического прошлого, которое не оставило почти никаких материальных следов. Все же усилиями демографов примерно с начала XX века накоплено довольно большое количество фактов, которые позволяют хотя бы в самом общем виде представить себе схему демографического развития на протяжении всей истории человеческого общества. Согласно этой эскизной, весьма слабо разработанной схеме, демографическое развитие человечества предстает в виде медленной эволюции с двумя "перерывами постепенности", с двумя скачками, двумя демографическими революциями.

Первая демографическая революция произошла в эпоху неолита и явилась следствием колоссального скачка в развитии производительных сил - возникновения скотоводства и земледелия. Этот исторический переворот в области производства поставил жизнь людей, знавших ранее лишь собирательство, охоту и рыбную ловлю, на совершенно новую экономическую основу. В свою очередь, "новая хозяйственная система не просто послужила базисом для умножения человечества: она ускорила процесс, который в силу его поразительного сходства с демографической революцией нашего времени может быть назван "демографической революцией эпохи неолита" . Овладение относительно высокопроизводительными способами получения продуктов питания, улучшение жилищ, расширение знаний об окружающем мире существенно ослабили зависимость человека от природы, в частности уменьшили очень высокую прежде вероятность гибели от голода, позволили сделать первые шаги в борьбе со смертью.

Возможно, что снижению смертности способствовал также переход - еще в процессе становления родового строя - к экзогамии, исключавшей кровнородственные браки, что повышало жизнеспособность потомства. Одновременно это способствовало увеличению среднего числа детей, рождаемых одной женщиной на протяжении ее жизни. Снижение смертности, а возможно, и повышение рождаемости в эпоху становления родового строя (пусть и весьма незначительные с точки зрения наших сегодняшних представлений) явились существенным моментом демографической истории человечества. Однако этот тип воспроизводства населения надежно не обеспечивал даже поддержание численности населения на неизменном уровне. Оказавшись в неблагоприятных условиях, популяции пралюдей могли подвергнуться сокращению, а иногда и полному вымиранию. Отсюда длительный застой, отсутствие заметного роста численности палеолитических поселений.

Сущность первой демографической революции как раз и заключается в замене архетипа новым типом воспроизводства населения, получившим название "примитивного" типа. Хотя и для этого нового типа воспроизводства характерна очень высокая смертность, она все же ниже, чем смертность, свойственная архетипу, благодаря чему впервые в истории человечества становится возможным устойчивый рост населения. Как ни мало мы знаем о демографических процессах столь отдаленного прошлого, можно считать достоверно установленным, что именно в эпоху неолита начался рост населения - очень медленный по сравнению с сегодняшними темпами роста, но невиданно быстрый по сравнению с палеолитическим временем. Без такого роста невозможно было бы ни происшедшее в эту эпоху расширение границ ойкумены, ни возникновение густонаселенных центров цивилизации раннеклассовых обществ, их экономики, базировавшейся на совместном использовании огромного количества людей.

Первая демографическая революция и обусловленный ею рост населения были не только следствием развития производительных сил, но и сами составляли один из важных элементов этого развития, одну из составных частей того материально-технического переворота, который завершился становлением классового общества, пришедшего на смену первобытнообщинному строю, экономические условия существования которого претерпели существенные изменения.
Тип воспроизводства населения, установившийся в результате первой демографической революции, оставался затем неизменным на протяжении тысячелетий. Разумеется, показатели режима воспроизводства испытывали значительные колебания, зависящие от различных внешних условий, от пертурбационных факторов экономического и социального характера, причем сами эти колебания были неотъемлемой чертой примитивного типа воспроизводства. Этот длительный эволюционный период демографического развития человечества был прерван новой демографической революцией, начавшейся в конце XVIII века в Западной Европе. Ниже мы сосредоточим свое внимание на этой второй демографической революции. Именно эту демографическую революцию мы и будем иметь в виду в дальнейшем, даже в тех случаях, когда для краткости слово "вторая" будет опущено.

Вторая демографическая революция была подготовлена теми же историческими событиями, что и промышленная революция XVIII-XIX веков и началась одновременно с ней. И исторически и логически первым актом демографической революции явилось преодоление традиционного уровня смертности.

В эпоху господства примитивного типа воспроизводства населения средняя продолжительность жизни в большинстве случаев колебалась, по-видимому, в пределах от 20 до 30 лет, чаще приближаясь - под влиянием постоянных эпидемий, голодных годов и войн - к нижнему пределу, а иногда и переходя его. Чтобы дать наглядное представление о соответствующем уровне смертности, отметим, что при средней продолжительности жизни в 25 лет около 30% новорожденных не доживает до 1 года, меньше половины доживает до 20 лет и меньше 15% -до 60 лет. Лишь в конце эволюционного периода, накануне демографической революции, средняя продолжительность жизни социально привилегированной части населения некоторых европейских стран все чаще стала превышать 30 лет, однако уровень, равный примерно 35 годам, можно считать пределом, достижимым в условиях "примитивного" типа воспроизводства населения.

Начавшееся в конце XVIII века в некоторых странах Западной и Северной Европы снижение смертности вытекало из всего предшествующего развития и в каком-то смысле подводило итог длительному периоду накопления медленных, эволюционных изменений условий жизни человека восходящего буржуазного общества. Однако для того, чтобы такое снижение приобрело характер революционного скачка, революционные изменения должны были произойти и в самих условиях жизни людей. Так оно и было в действительности: промышленный переворот знаменовал собой вступление капитализма в новую стадию стадию промышленного капитализма. Означая, по словам В. И. Ленина, "обострение и расширение всех мрачных сторон капитализма" , этот переворот тем не менее имел для своего времени огромное прогрессивное значение и способствовал, в частности, колоссальным изменениям в экономических условиях существования населения Европы в XIX веке. Развитие промышленности и сельского хозяйства, транспорта и торговли привело к постепенному прекращению острых вспышек голода, во время которых резко повышалась смертность в Западной Европе (последний раз такая вспышка, во время которой погибло около 1 миллиона человек, произошла в Ирландии в 1846 году). Огромную роль в снижении смертности сыграло развитие медицины, которая сама пережила в это время своеобразную революцию, начавшуюся открытием (в последнем десятилетии XVIII века) вакцинации оспы Эдуардом Дженнером и завершившуюся во второй половине XIX века, в первую очередь в результате деятельности Луи Пастера, вступлением медицины в "бактериологическую эру". С этого времени стал непрерывно расширяться контроль человека над заболеваемостью и смертностью, что, с одной стороны, позволило полностью ликвидировать "экстраординарную" смертность от периодических эпидемий, свирепствовавших в Европе на протяжении тысячелетий, с другой стороны, создало условия для резкого снижения "нормальной" смертности. Население Европы практически полностью избавилось от грозных спутников средневековья - оспы и чумы, были подавлены свирепствовавшие еще в XIX веке холера и тиф, постепенно сведена на нет опаснейшая детская болезнь - дифтерит. Дальнейшее развитие медицины открыло путь к победе над малярией, желтой лихорадкой, туберкулезом и многими другими заболеваниями, несшими в прошлом преждевременную смерть огромному количеству людей.

Уже к концу XIX века средняя продолжительность жизни в большинстве европейских и в некоторых неевропейских странах превысила 40, а в отдельных странах - даже 50 лет. В дальнейшем рост средней продолжительности жизни ускорился, в результате чего лишь на протяжении нашего столетия во многих странах этот показатель увеличился на 20-30 лет, то есть больше, чем за многие тысячелетия человеческой истории, и достиг чрезвычайно высокого уровня - в 70 и более лет. При такой продолжительности жизни в возрасте до 1 года умирает не более 2-3% новорожденных, свыше 90% из них доживает до 30 лет и свыше 60% -до 70 лет.

Недостаточно сказать, что колоссальное снижение смертности стало возможным благодаря техническому прогрессу и успехам медицины - развитие производительных сил сделало его необходимым. Развитие крупного машинного производства привело к возникновению густонаселенных промышленных центров, крупных городов, которые просто вымерли бы от эпидемий, если бы контроль над заболеваемостью и смертностью не был установлен. С другой стороны, быстрое развитие техники повысило экономическую ценность человека. Если на ранних стадиях развития промышленного капитализма широко использовался неквалифицированный труд детей и женщин, то на более поздних стадиях низкая квалификация работников превратилась в тормоз технического прогресса. Как ни держались капиталисты за систему эксплуатации дешевой, неквалифицированной рабочей силы, она должна была уступить место новому подходу к качеству рабочей силы, к затратам на ее воспроизводство и сохранение, а значит, и новым требованиям к продолжительности человеческой жизни. В процессе демографической революции средняя продолжительность жизни в рабочем возрасте (точнее, в возрасте обучения и работы - округленно - от 10 до 60 лет) увеличивается почти в полтора раза. До начала демографической революции из числа достигших 10-летнего возраста до 30 лет доживало менее 80%, до 45 лет - немногим более половины, к 60 годам в живых оставалась только одна треть. При современном же уровне смертности из числа достигших 10-летнего возраста до 60 лет доживает примерно 80%, то есть больше, чем в прошлом доживало до 30 лет. Эти изменения резко повысили экономичность накопления, передачи и использования производственного опыта и знаний. Без них едва ли была бы возможна современная система образования, так как затраты на длящуюся многие годы подготовку работника не окупались бы за относительно короткое время его непосредственного участия в производстве. Без этих изменений едва ли было бы достигнуто современное качество работников - одна из важнейших характеристик уровня развития производительных сил в эпоху научно-технической революции. Иначе говоря, снижение смертности даже при капитализме превращается в настоятельное социально-экономическое требование.

Помимо экономических последствий, о которых говорилось выше, снижение смертности имеет и весьма важные непосредственно демографические последствия. Они заключаются в том, что благодаря снижению смертности все большее число рождающихся детей стало доживать до возраста родителей, в результате чего каждое предшествующее поколение стало замещаться последующим с большим численным превышением и рост населения стал все более и более ускоряться. В "демографическом бытии" людей произошли коренные изменения, и впервые в истории появилась возможность сознательного ограничения рождаемости в значительных масштабах, что отнюдь не ставило под угрозу само продолжение человеческого рода.

Здесь, как и в отношении снижения смертности, следует провести различие между возможностью и необходимостью. Снижение смертности создало лишь возможность снижения рождаемости, необходимость же его обусловлена другими причинами - она вытекает непосредственно из самого экономического и социального развития. Вопрос о причинах снижения рождаемости в процессе демографической революции весьма сложен и не может быть рассмотрен здесь в полном объеме. Мы коснемся его лишь частично и лишь в той мере, какая необходима, чтобы показать, что снижение рождаемости было обусловлено качественными изменениями условий жизни, установок сознания, определявшихся уровнем развития производства и следовавшего за ним экономического и социального прогресса. При этом социокультурных мотивировок демографического поведения, сдвигов в общественной и индивидуальной психологии, связанных с демографическими процессами, мы будем касаться лишь во вторую очередь, так как они сами по себе могут составить предмет самостоятельного исследования.

Необходимость снижения рождаемости была осознана на уровне семьи, и это снижение было осуществлено без всякого понуждения извне, что вытекало из самой природы семьи.

С момента своего возникновения семья одновременно выполняла как функцию продолжения рода (демографическая функция), так и функцию воспроизводства человека определенного социального качества (социальная функция). Бесперебойное выполнение этих функций на уровне семьи обеспечивало непрерывность демографического и социального воспроизводства на уровне общества: воспроизводства населения, с одной стороны, и воспроизводства его социальной структуры - с другой.
В истории не раз бывали случаи, когда демографическая и социальная функции семьи вступали в противоречие между собой. Даже небольшое и временное понижение смертности, приводящее к некоторому увеличению числа выживающих детей и ускорению роста населения, несло с собой нарушение традиционного экономического и социального равновесия. В эпоху феодализма, например, увеличение числа наследников вступало в противоречие с общепринятыми формами сохранения незыблемости социальной структуры, с фидеикомиссом, с принципом неделимости лена, с надельной системой крестьянского землепользования и т. п. Как отмечал К. Маркс, рассматривая формы, предшествующие капиталистическому производству, "там, где каждому из индивидов полагается владеть таким-то и таким-то количеством акров земли, уже рост населения создает для этого препятствие" .

Увеличение числа выживающих детей стало противоречить устремлениям буржуазного общества, потому что оно угрожало целостности накопленных состояний, в частности же грозило дроблением мелкой земельной собственности и потому особенно ощущалось крестьянством в тех странах, где существовала частная собственность на землю.

Подобные противоречия, как правило, быстро осознавались во все времена и часто порождали негативное отношение к большому числу детей в семье .

Однако снижение рождаемости приняло массовый и всеобщий характер и составило содержание второй фазы демографической революции лишь тогда, когда увеличивающаяся многодетность семей вступила в противоречие с интересами основной массы населения, не связанного с землей, с интересами городского населения и его главной составной части - рабочего класса.

Казалось бы, именно рабочий класс представляет собой ту часть населения, у которой не должно возникать противоречия между демографическими и социальными функциями семьи, хотя бы потому, что дети рабочих ничего не наследуют, и с этой точки зрения число детей для рабочей семьи безразлично. Больше того, на ранних этапах развития промышленного капитализма, когда был необычайно широко распространен ранний труд детей, многодетность семей даже стимулируется "той премией за производство рабочих детей, которую дает их эксплуатация" .

Этот этап развития оказывается, однако, преходящим. Развитие производительных сил постепенно начинает предъявлять такие требования к качеству рабочей силы, которые уже не могут быть удовлетворены при применении детского труда. Более того, подготовка взрослых рабочих уже не может осуществляться прежними способами. Для того, чтобы рабочие смогли функционировать в качестве важнейшего элемента современных производительных сил, должны были измениться все условия их воспроизводства как работников, что, в свою очередь, потребовало изменений в условиях жизни рабочего класса. Эти изменения охватывают различные стороны жизни как отдельного человека, так и семьи, распространяются на весь образ жизни людей, на условия их труда, быта и использования досуга, на уровень их образования и культуры, строй потребностей, круг интересов, формы общения, на их классовое и гражданское сознание.

При социализме постоянное улучшение условий жизни трудящихся является сознательной целью общества, ее достижение одновременно создает наилучшие условия для включения работника в состав производительных сил. Но и при капитализме условия жизни трудящихся не могут оставаться без прогрессивных изменений. Хотя эти изменения всячески тормозятся сопротивлением эксплуататорских классов, они диктуются всем ходом экономического развития и должны происходить и в рамках капитализма, коль скоро этот общественный строй еще продолжает существовать. Таким образом, социальная обстановка, в которой происходят изменения условий жизни рабочих, совершенно различна при социализме и при капитализме: в первом случае они происходят благодаря, а во втором - вопреки основной ориентации общественного строя. Но в той мере, в какой изменения в условиях жизни людей предписываются развитием производительных сил, они обусловлены объективно и носят универсальный характер.

В каких бы условиях ни происходила такая глубокая перестройка условий воспроизводства человека как работника, она совершается в течение исторически очень короткого времени, носит характер взрыва и требует огромного напряжения сил и средств - в первую очередь сил и средств семьи, так как воспроизводство людей нового социального качества предполагает теперь несравненно более высокий уровень образования и общей культуры, лучшее здоровье человека и более длительное сохранение его работоспособности, усвоение им гораздо более сложных социальных норм и т. д. Разумеется, в наше время семья в гораздо большей степени, чем прежде, делит эти функции с обществом, которое оказывает огромное непосредственное влияние на формирование человека, на отбор и воспитание тех его качеств, которые соответствуют интересам данной социальной системы. Неизбежная ограниченность материальных и духовных ресурсов семьи приводит ее социальную функцию в противоречие с ее демографической функцией, ибо социальная задача семьи заключается в повышении интенсивности процесса социального воспроизводства, в концентрации всех усилий на подготовке людей, как можно более соответствующих определенным социальным и производственным требованиям. Увеличение же числа детей в семье означает экстенсивный путь развития семьи, толкает ее на снижение качества социальной культурной и профессиональной подготовки потомства за счет увеличения его количества.

Создавшуюся коллизию семья осознает как необходимость отказа от прежней высокой рождаемости. Такой отказ позволяет ей продолжать выполнять свои социальные функции, но в то же время отнюдь не означает прекращения выполнения функций демографических, не нарушает интересов продолжения рода. Отказавшись от многодетности, семья не становится бездетной. Благодаря снижению смертности рождение 2-3 детей на семью с точки зрения воспроизводства населения равнозначно рождению 5-7 детей до начала демографической революции. Число выживающих детей остается примерно таким же, что и раньше, но вследствие отсутствия демографических катаклизмов типа страшных эпидемий и голодных моров средневековья расширенное воспроизводство населения обеспечивается надежнее, чем когда-либо в прошлом.

Если попытаться теперь кратко охарактеризовать сущность демографической революции, то следует сказать, что, подобно тому как революция в области техники - промышленная или научно-техническая - означает переворот (пользуясь словами Ф. Энгельса) в "производстве средств к жизни: предметов питания, одежды, жилища и необходимых для этого орудий", так демографическая революция есть переворот в "производстве самого человека, продолжении рода" .

Содержание второй демографической революции составляет замена ставшего традиционным примитивного типа воспроизводства населения, для которого характерно отсутствие эффективного контроля над смертностью и рождаемостью и как следствие - их высокий уровень, совершенно новым, "современным" типом воспроизводства, которому свойственны эффективный контроль над смертностью и рождаемостью и как следствие - низкий уровень того и другого. Воспроизводство населения поднимается на качественно новую ступень: оно становится несравненно более рациональным, эффективным, экономичным, чем когда-либо в прошлом, причем эта рационализация происходит не постепенно, а в результате поистине огромного скачка с одного уровня рождаемости и смертности на другой.

Будучи элементом исторического переворота, охватившего обе стороны "производства и воспроизводства непосредственной жизни", демографическая революция своими последствиями затрагивает самые различные сферы жизни общества. Эти последствия, тесно переплетаясь и взаимодействуя с последствиями промышленной, а затем научно-технической революции, с одной стороны, и с последствиями социальных революций - с другой, оказывают и свое революционизирующее влияние на все общественное развитие.

Выше мы уже говорили о прямом влиянии снижения смертности на развитие производства, однако его последствия не ограничиваются лишь непосредственным воздействием на производительные силы, они гораздо шире. Снижение смертности было одним из ярчайших проявлений победы человеческого разума над слепыми силами природы. Оно сыграло огромную роль в преодолении психологии пассивности и покорности, свойственной средневековому человеку, мистицизма и предопределенности; без него было бы немыслимо формирование нового мировоззрения и нового мироощущения, революционной активности, свободомыслия и оптимизма трудящихся масс.

Не менее важны и последствия снижения рождаемости. Именно снижение рождаемости вслед за снижением смертности завершает рационализацию процесса воспроизводства населения, делает его несравненно более экономичным. Только теперь женщина, которая во все времена была настоящей "детородной машиной", впервые в истории получает возможность выполнять свои демографические функции с несравненно меньшими, чем прежде, затратами сил, времени и здоровья. Высвобождается огромное количество социальной энергии, расходовавшейся ранее крайне нерационально, и это служит одной из главных предпосылок подлинного социального раскрепощения женщины, ее массового участия в общественном производстве, роста ее культуры и интеллекта, включения ее в активную борьбу за свои классовые и гражданские права при капитализме и ее равноправия при социализме. Новая роль женщины подрывает одну из наиболее древних и устойчивых форм господства человека над человеком - господство мужчины над женщиной, ликвидация которого является необходимым моментом уничтожения всех форм угнетения вообще. Рационализация процесса воспроизводства населения и вытекающее из нее новое положение женщины расширяют возможности воспитания детей в семье, которое становится качественно иным, и тем самым способствуют и более полному развитию личности и удовлетворению растущих требований производства к уровню подготовки работников.

Историческое значение демографической революции заключается в том, что, заменив один тип воспроизводства населения другим, она привела демографическое воспроизводство в соответствие с новыми техническими, экономическими и социальными условиями, которые оказались так же несовместимыми с примитивным типом воспроизводства населения, как, скажем, с системой натурального хозяйства. Уже капиталистический способ производства не смог бы развиваться дальше определенного уровня, если бы нерациональное примитивное воспроизводство населения продолжало существовать. Совпадение во времени начала демографической революции и начала эпохи промышленного капитализма едва ли можно считать случайностью. В еще большей степени демографическая революция является необходимым условием развития социалистического способа производства и социалистического общества, которое по природе своей ориентируется на неограниченное развитие производительных сил и одновременно стремится к более полному расцвету человеческой личности.
Можно было бы, по-видимому, указать еще на ряд конкретных следствий демографической революции в целом или отдельных ее элементов, но и сказанного, видимо, достаточно, чтобы оценить ее значение. Впрочем, на историческое значение демографической революции можно, по-видимому, взглянуть и более широко. Развитие материальных производительных сил, лежащее в основе всего исторического развития вообще, затрагивало прежде всего экономику производства вещей: совершенствовались орудия производства, расширялся круг включаемых в экономический оборот природных богатств, улучшались методы обработки земли и т. п. Но главная производительная сила общества - люди. Дважды на протяжении истории перевороты в материальных условиях производства затронули и "экономику" производства людей, и это, несомненно, способствовало тому, что такие перевороты, с которыми связаны возникновение и ликвидация классового общества, приобрели особенно грандиозные масштабы. Оценивая историческое значение второй демографической революции, мы можем сказать, что тогда как первая демографическая революция была составной частью великого материально-технического переворота, приведшего к возникновению классового общества, вторая демографическая революция есть элемент великого материально-технического переворота, ведущего в конечном итоге к исчезновению этого общества.

Замена старого типа воспроизводства новым не может произойти сразу, она совершается постепенно на протяжении жизни нескольких поколений людей. Поэтому с началом демографической революции население вступает в более или менее длительный период, во время которого наблюдаются промежуточные, переходные характеристики воспроизводства населения, сочетающие в себе признаки старого и нового типов демографического воспроизводства,- период демографического перехода. Демографический переход включает две основные фазы: фазу снижения смертности и фазу снижения рождаемости. Для того, чтобы демографическая революция совершилась, должны произойти оба эти снижения, и в этом смысле демографическая революция происходит везде одинаково. Но скорость каждого из этих снижений, их взаимодействие между собой, последовательность их распространения на различные слои общества зависят от ряда конкретно-исторических факторов, в том числе, как будет показано ниже, во многом определяются социальным строем. Поэтому демографический переход в разных исторических условиях может протекать (и протекает) по-разному, причем конкретные особенности демографического перехода в той или иной стране имеют важное самостоятельное значение.

В большинстве случаев вторая фаза перехода (снижение рождаемости) начинается спустя более или менее длительное время после начала его первой фазы (снижения смертности). В течение же этого времени снижающейся смертности соответствует неизменно высокая рождаемость, в результате чего происходит ускорение роста численности населения. Это ускорение продолжается до тех пор, пока не начинается вторая фаза перехода, после чего ускорение роста населения прекращается, и по мере того как снижение рождаемости "догоняет" снижение смертности (а иногда даже и обгоняет его), рост населения замедляется, возвращаясь примерно к тем темпам, которые наблюдались до начала демографической революции.

Таким образом, в процессе демографического перехода население переживает, как правило, период небывало быстрого роста, так что численность его менее чем за столетие может вырасти гораздо больше, чем за всю его предшествующую историю. Такое огромное увеличение численности населения за короткий период времени получило название "демографического взрыва". Мощность такого "взрыва" зависит от конкретной ситуации, в которой осуществляется демографический переход.

Исторический опыт позволяет выделить три типичные схемы демографического перехода. Первый тип можно проиллюстрировать примером Франции, где (почти исключительный случай) обе фазы перехода начались практически одновременно, снижение смертности и рождаемости шло почти параллельно, в силу чего Франция не знала "демографического взрыва".

Примеры демографического перехода второго типа дают Англия, Швеция и ряд других стран Западной Европы. Здесь снижение смертности началось тогда же, когда и во Франции, снижение рождаемости - на сто лет позже. Этим объясняется европейский "демографический взрыв" XIX века, характерной иллюстрацией которого может служить демографическое развитие Англии. Численность ее населения в 1800 году составляла (без Северной Ирландии) 10,9 млн. человек (40% населения Франции). За XIX век население Англии выросло почти на 26 млн. человек, или в 3,4 раза (население Франции - немногим более чем на 40%), и при этом еще несколько миллионов человек эмигрировало за океан. В Западной Европе "демографический взрыв" прекратился в начале XX века в результате резкого и очень быстрого падения рождаемости, которое в течение некоторого времени создавало даже представление о депопуляции некоторых стран.

Наконец, третий тип демографического перехода характерен для развивающихся стран в наше время. Смертность в этих странах снижается очень быстро и во многих из них сейчас она значительно ниже, чем где бы то ни было в XIX веке; вторая же фаза перехода в лучшем случае только-только начинается, да и то, видимо, далеко не везде. Поэтому превышение рождаемости над смертностью достигает огромных размеров, а мощность "демографического взрыва" намного превосходит все известное до сих пор.

"Демографический взрыв", стало быть, не есть следствие демографической революции как таковой (на примере Франции мы видели, что эта революция может осуществляться и без "демографического взрыва"), а вытекает из определенного характера демографического перехода, из его специфики, тесно связанной с экономическими и социальными условиями тех стран, в которых он совершается. Но, в конечном счете, "демографический взрыв" порожден все-таки демографической революцией, поэтому оценка последствий "демографического взрыва" должна быть включена в оценку значения демографической революции в целом.

Европейский "демографический взрыв" начался в середине прошлого века. Население зарубежной Европы, составлявшее в 1850 году 195 млн. человек, за последующие 100 лет увеличилось на 200 млн. человек. И это, несмотря на огромные потери в двух мировых войнах, стоивших европейскому населению десятков миллионов человеческих жизней, и на эмиграцию за океан не менее 50-60 млн. человек. Но население зарубежной Европы в 1850 году составляло всего 15-20% мирового населения. В нашем же столетии "демографический взрыв" - и, как мы видели, гораздо большей мощности-происходит в районах мира, в которых к 1950 году проживало примерно 70% мирового населения. Не удивительно, что население земного шара, составлявшее в 1900 году 1,6 млрд. человек, к 1970 году увеличилось на 2 млрд. человек, всего же за столетие оно, согласно прогнозам, вырастет на 4-6 млрд. человек.

Нет сомнения, что эти ближайшие последствия демографической революции очень важны. Человечество уже сейчас столкнулось со сложными экономическими, экологическими и другими проблемами, которые приобретают большую остроту главным образом в тех районах мира, где бедность и экономическая отсталость задерживают вступление во вторую фазу демографического перехода, что, в свою очередь, тормозит социально-экономические преобразования в этих районах. Озабоченность мирового общественного мнения наблюдающимися и возможными в близком будущем последствиями "демографического взрыва" имеет серьезные основания, и глубоко неверно сводить ее, как это иногда делается, лишь к новому рецидиву мальтузианства.

Но было бы ошибочным, признавая серьезность и остроту порождаемых "демографическим взрывом" проблем, исключать возможность его более отдаленных, но и более важных последствий. В отличие от популяций животных население не реагирует на сопротивление среды сокращением своей численности, а способно преодолевать это сопротивление, разумеется, в пределах, определяемых уровнем развития материальных производительных сил и общественным строем. Борьба человека с силами природы, направленная на расширение использования природных ресурсов в своих интересах,- одна из главных предпосылок развития производства вообще, а рост населения - важнейший стимул, побуждающий к такой борьбе, порой к неожиданным поворотам в ее ходе. Одним из таких поворотов было массовое заселение Нового Света в XIX веке, приведшее, в частности, к созданию самой могущественной державы капиталистического мира и давшее мощный толчок развитию производительных сил в рамках уже терявшей свой прогрессивный характер капиталистической системы хозяйства. В свою очередь, заселение Нового Света было теснейшим образом связано с европейским "демографическим взрывом" XIX века.

Но современный "демографический взрыв" не идет ни в какое сравнение с тем, что происходило в Европе в прошлом столетии. Демографическая масса сама является экономическим и экологическим фактором так же, как и плотность населения. Огромное увеличение людских ресурсов на нашей планете может сыграть роль одного из главных материальных условий нового переворота в области производства, нового скачка в развитии человеческой цивилизации, во всяком случае, не меньшую, чем та, которую сыграл в истории человечества рост населения в эпоху неолита.

Мы видели, что демографическая революция, как по своему содержанию, так и в смысле последовательности ее этапов, теснейшим образом связана с развитием производительных сил, и когда последнее достигает определенного уровня, она не может не произойти. Поэтому совершенно естественно, что, начавшись в конце XVIII века в наиболее развитых капиталистических странах того времени, демографическая революция на протяжении XIX века распространялась на все новые и новые страны, становившиеся на путь капиталистического развития. В XX веке она очень интенсивно протекает в социалистических странах, а с середины XX века охватила и развивающиеся страны, превратившись таким образом во всемирное явление.

Однако если материальные предпосылки демографической революции, связанные с развитием производительных сил, могут быть примерно одинаковыми в странах с различным общественным строем, то социальные условия, в которых она совершается, глубоко отличны, что вносит существенные различия в сам ход демографической революции. В каких конкретных формах, с какой скоростью, в какой социальной атмосфере протекает эта революция и какое влияние оказывает она на общее социально-экономическое развитие, как она рефлектируется сознанием, в огромной мере зависит от общественного строя.

Не случайно стремительное распространение внутрисемейного регулирования рождаемости, которое приводит к неизбежному крушению искусственно созданных или поддерживавшихся, но давно уже не оправданных объективными условиями институтов, традиций и т.п., воспринимается индивидуалистическим мелкобуржуазным сознанием как крушение всех нравственных устоев общества и ведет к деградации буржуазной семьи, крайностям "сексуальной революции" и т.п.

В специфических условиях происходит демографическая революция в развивающихся странах. Поскольку эти страны в той или иной мере приобщены к техническим и культурным достижениям экономически развитых стран и сами постепенно включаются в общее движение по пути научного и технического прогресса, демографическая революция не могла не распространиться и на них.

Лишь в середине нашего столетия основная масса населения "третьего мира" вступила в первую фазу демографического перехода, но и сегодня еще смертность его остается очень высокой. В таких крупных странах Азии, как Индия, Индонезия, Бирма, средняя продолжительность жизни остается существенно ниже 50 лет, во многих же районах Африки она не достигла еще и 40 лет. Все же и при таком уровне смертности вполне может начаться вторая фаза демографического перехода - фаза снижения рождаемости, но почти нигде в "третьем мире" эта фаза еще не началась. По-видимому, здесь еще не достигнут тот общий уровень развития, при котором население само осознает необходимость сокращения числа детей в семье. Поэтому вопрос о формах и темпах социально-экономического развития, чрезвычайно важный сам по себе, является кардинальным и с точки зрения дальнейшего развертывания демографической революции в странах "третьего мира".

С другой стороны, надо отметить, что замедление в развитии демографической революции само в известной мере тормозит социально-экономические преобразования не только потому, что ускоряющийся рост населения создает дополнительные экономические трудности, но и потому, что традиционный демографический уклад служит одним из краеугольных камней тех отживших экономических и социальных форм, без разрушения которых невозможно полное преодоление вековой и тысячелетней отсталости.

Переход к социализму коренным образом изменяет условия протекания демографической революции, о чем свидетельствует опыт нашей страны. Демографическая революция в СССР началась еще в конце прошлого века, когда было зафиксировано довольно быстрое и повсеместное снижение смертности. Однако в условиях капитализма, отягощенного к тому же огромным количеством феодальных пережитков, втягивание основной массы рабочего и крестьянского населения в первую фазу демографического перехода происходило чрезвычайно медленно. Накануне Великой Октябрьской социалистической революции существовали огромные различия в уровне смертности разных общественных групп. Устранение социального неравенства в СССР и быстрый рост социалистической экономики создали основу для быстрого и всеобщего снижения смертности. Быстро развивающаяся экономика обеспечила растущее население необходимыми условиями производства и средствами существования.

Из сказанного, разумеется, не следует, что при социализме нет никаких демографических проблем, в том числе и проблем, связанных с осуществлением демографической революции. Кроме того, могут существовать демографические проблемы, связанные не с демографической революцией, а с необходимостью поддержания наилучшего, с точки зрения общества, режима воспроизводства населения в рамках современного типа воспроизводства, который устанавливается в результате демографической революции, потому что формирующийся стихийно режим воспроизводства населения может быть далек от оптимального. Но подобные проблемы в социалистическом обществе решаются на социально непротиворечивой основе, причем успешность и быстрота их решения во многом зависят от того, насколько глубоко познаны объективные закономерности демографического развития и насколько полно они учтены при разработке и реализации планов и программ социально-экономического развития. Отсюда необходимость внимательного изучения демографических проблем вообще и проблем демографической революции, которая составляет главное содержание современного этапа демографического развития в частности.

"Знать, понимать, оценивать, изменять" - так определил задачи демографии Адольф Ландри, который ввел в науку понятие "демографической революции" . Так понимаем их и мы.

Демографическая революция - явление всемирно-исторических масштабов, и без глубокой и всесторонней оценки всех последствий, которые вытекают из революционных изменений в демографической области, невозможно правильно судить о происходящих в современном мире социальных процессах и предвидеть их будущее.

1 - Вопросы философии, 1973, 2, с. 53-64. Переводы: The Demographic Revolution // Population Problems. Issue Two. Problems of the Contemporary World, Moscow, 1974, 1(26): 116-129; La révolution démographique // Problèmes de la population. II e livraison. Problèmes du monde contemporain, Moscou, 1974, 1(25): 121-133; Die demographische Revolution // Sowietwissenschaft. Gesellschatswissenschaftliche Beiträge, Berlin, 1973, 6: 633-645; Die demographische Revolutionen. Theorie und Methode III. Demographie. Einführung in die marxistische Befölkerungswissenschaft. Frankfurt am Main. Herausgegeben vom Institut für Marxistische Stuiden und Forschungen (IMSF), 1980: 40-45.

РЕВОЛЮЦИЯ ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ

РЕВОЛЮЦИЯ ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ (от лат. revolutio - переворот), коренные изменения в воспроизводстве населения в процессе его исторического развития. Термин введен франц. демографом А. Ландри (1934). В современной демографической литературе вместо термина “демографическая революция” нередко применяют термин “демографический переход ”. Некоторые авторы различают демографическую революцию и демографический переход, рассматривая демографическую революцию как кульминацию демографический переход, представляющую собой скачкообразное качественное изменение процесса воспроизводства населения. За всю историю человечества имели место три основные демографические революции. Первая - в первобытнообщинном строе (как результат развития примитивного земледелия и скотоводства и перехода людей от номадного к оседлому образу жизни); вторая - в период первоначального накопления капитала (в нач. 18 в. - в результате развития расширенного общественного производства, открытия новых земель, природных ресурсов, развития медицины и т. д.), и третья - во 2-й пол. 20 в. (в результате научно-технической революции). Последняя (современная) демографическая революция является небывалой по своей экстенсивности и интенсивности (около 2% годового прироста). В основном характерна для развивающихся стран Африки, Центральной и Южной Америки и Азии. С демографической революцией тесно связаны некоторые глобальные проблемы человечества: сокращение жизненного пространства, нехватка продовольствия, истощение природных ресурсов, усиление антропогенного пресса на природную среду и др. Мальтузианцы и неомальтузианцы неверно считают, что все беды человечества - от демографической революции. Советские ученые, ученые-марксисты и прогрессивные демографы др. стран утверждают, что демографические процессы, в том числе демографическая революция, несмотря на их бесспорно существенную роль, не являются детерминирующими для судеб человечества. Развитие общества обусловливается способом общественного производства и производственными отношениями.

Экологический энциклопедический словарь. - Кишинев: Главная редакция Молдавской советской энциклопедии . И.И. Дедю . 1989 .

РЕАЛИСТИЧНОСТЬ МОДЕЛИ ЭКОСИСТЕМЫ
РЕГЕНЕРАЦИЯ БИОГЕННЫХ ВЕЩЕСТВ

Смотреть что такое "РЕВОЛЮЦИЯ ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ" в других словарях:

Революция демографическая - термин обозначающий коренные изменения в воспроизводстве населения в процессе его исторического развития. Введен французским демографом А. Ландри в 1934 г. в процессе разработки концепции выдвинутой им в 1909 г. В англоязычной демографии… … Экология человека

Революция (от позднелат. revolutio поворот, переворот, превращение, обращение) глобальное качественное изменение в развитии природы, общества или познания, сопряжённое с открытым разрывом с предыдущим состоянием. Первоначально термин revolution… … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Революция (значения). Революция коренное преобразование в какой либо области человеческой деятельности. Революция (от позднелат. revolutio поворот, переворот, превращение, обращение) … … Википедия

ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ - ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ, термин, введённый в 1934 франц. демографом А. Ландри для обозначения коренных изменений в воспроиз ве нас. в процессе его историч. развития. В совр. демографич. лит ре вместо термина Д. р. , как правило, применяют… …

ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ ИСТOРИЯ - ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ ИСТOРИЯ, органич. часть (наряду с историей экономической, политической, военной и т. п.) процесса историч. развития человечества, отражающая изменения динамики числ. и воспроиз ва нас. в его социально историч. обусловленности. Д.… … Демографический энциклопедический словарь

Революция - скачкообразный переход от одного состояния к другому, в отличие от эволюции непрерывного, постепенного количественного изменения. В теории катастроф революция, бифуркация и катастрофа понятия практически тождественные. Переосмысление терминологии … Теоретические аспекты и основы экологической проблемы: толкователь слов и идеоматических выражений

История технологий По периодам и регионам: Неолитическая революция Древние технологии Египта Наука и технологии древней Индии Наука и технологии древнего Китая Технологии Древней Греции Технологии Древнего Рима Технологии исламского мира… … Википедия

Гражданская война в США По часовой стрелке, начиная с правого верхнего изображения: Пленные конфедераты в Геттисберге; Битва за форт Хиндман, Арканзас; Роузкранс на Стоунз Ривер, Теннесси Дата 12 апреля 1861 – 9 апреля … Википедия

Книги

, Капица С.П.. Человечество переживает эпоху глобальной демографической революции - время, когда после взрывного роста население мира круто меняет характер своего развития и внезапно переходит к…
Очерк теории роста человечества. Демографическая революция и информационное общество , С. П. Капица. Человечество переживает эпоху глобальной демографической революции - время, когда после взрывного роста население мира круто меняет характер своего развития и внезапно переходит к…

Известный российский учёный С.П. Капица представил свою версию причин демографического кризиса.

20 – 21 октября в Москве прошла Всероссийская научная конференция «Национальная идентичность России и демографический кризис». Основным организатором конференции являлся «Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования» (ЦПА ГУП). С докладами выступили известные учёные и государственные деятели, например: С.С. Сулакшин, В.И. Якунин, С.П. Капица, В.Э. Багдасарян и др. «ЦПА ГУП» намерен выпустить сборник статей по итогам конференции. А с докладом известного русского учёного С.П. Капицы, с разрешения ЦПА ГУП, мы предлагаем ознакомиться читателям «Русской Цивилизации».

Мировой демографический кризис и Россия

Человечество переживает эпоху глобальной демографической революции. Время, когда после взрывного роста, население мира внезапно переходит к ограниченному воспроизводству и круто меняет характер своего развития. Это величайшее по значимости событие в истории человечества с момента его появления в первую очередь проявляется в динамике народонаселения. Однако оно затрагивает все стороны жизни миллиардов людей, и именно поэтому демографические процессы стали важнейшей глобальной проблемой мира и России. От их фундаментального понимания зависит не только настоящее, но и предвидимое будущее, приоритеты развития и устойчивость роста.

Явление демографического перехода, когда расширенное воспроизводство населения сменяется ограниченным воспроизводством и стабилизацией населения, было открыто для Франции демографом А. Ландри. Изучая эту критическую эпоху развития народонаселения, он справедливо полагал, что по глубине и значению последствий ее следует рассматривать как революцию. Однако демографы ограничивали свои исследования динамикой населения отдельных стран и видели свою задачу в том, чтобы объяснить происходящее через конкретные социальные и экономические условия. Такой подход давал возможность сформулировать рекомендации для демографической политики, однако таким образом исключалось понимание более широких, глобальных аспектов этой проблемы. Рассмотрение населения мира как целого, как системы отрицалось в демографии, поскольку при таком подходе нельзя было определить общие для человечества причины перехода. Только поднявшись на глобальный уровень анализа, изменив масштаб проблемы, рассматривая уже все населения мира как единый объект, как систему, удалось описать глобальный демографический переход с наиболее общих позиций. Такое обобщенное понимание истории оказалось не только возможным, но и очень результативным. Для этого надо было коренным образом изменить метод исследования, точку зрения, как в пространстве, так и во времени, и рассматривать человечество с самого начало своего появления как глобальную структуру. Следует подчеркнуть, что большинство крупных историков, таких как Фернан Бродель, Карл Ясперс, Иммануил Валлерштейн, Николай Конрад, Игорь Дьяконов, утверждали, что существенное понимание развития человечества возможно только на глобальном уровне. Именно в нашу эпоху, когда глобализация стала знаком времени, такой подход открывает новые возможности в анализе, как нынешнего состояния мирового сообщества, так и факторов роста в прошлом, и пути развития в обозримом будущем.

Римский клуб 30 лет тому назад первым поставил на повестку дня глобальные проблемы. Эти исследования опирались на анализ обширных баз данных и компьютерное моделирование процессов, которые, по мысли авторов, определяли рост и развитие. Однако первый доклад клуба «Пределы роста» подвергся глубокой критике, а основной вывод, что пределы роста человечества определяются ресурсами, оказался несостоятельным. Чтобы понять трудности прямого математического моделирования, обратимся к проницательному замечанию американского экономиста Лауреата Нобелевской премии Герберту Саймону: «Сорок лет опыта моделирования сложных систем на компьютерах, которые с каждым годом становились все больше и быстрее, научил, что грубая сила не приведет нас по царской тропе к пониманию таких систем… Тем самым, моделирование потребует обращение к основным принципам, которые приведут к разрешению этого парадокса сложности». Таким образом, именно тогда была выделена глобальная проблематика, к которой мы теперь вернулись на новом уровне понимания и развития методов математического моделирования.

Математическая модель роста населения

До рубежа 2000 г. население нашей планеты росло с постоянно увеличивающейся скоростью. Тогда многим казалось, что демографический взрыв, перенаселение и неминуемое исчерпание ресурсов и резервов природы приведет человечество к катастрофе. Однако в 2000г., когда население мира достигло 6 млрд., а темпы прироста населения - своего максимума в 87 млн. в год или 240 тыс. человек в сутки, скорость роста начала уменьшаться. Более того, и расчеты демографов, и общая теория роста населения Земли указывают, что в самом ближайшем будущем рост практически прекратится. Таким образом, население нашей планеты в первом приближении стабилизируется на уровне 10 – 12 млрд. и даже не удвоится по сравнению с тем, что уже есть. Переход от взрывного роста к стабилизации происходит в исторически ничтожно короткий срок – меньше ста лет, и этим завершится глобальный демографический переход.

В результате выяснилось, что именно нелинейная динамика роста населения человечества, подчиняющаяся собственным внутренним силам, определяет наше развитие и его предел. Это позволяет сформулировать феноменологический принцип демографического императива, в отличие от популяционного принципа Мальтуса, где ресурсы определяют пределы роста.

До самого последнего времени внезапное появление человека представляло загадку, поскольку никаких промежуточных стадий, предшествующее нашему появлению как вида не было. Однако недавно было сообщено об открытии гена HAR-1F. Этот РНК ген управляет развитием мозга на первых 7 – 19 неделях развития эмбриона. Мутация этого гена привела 7 – 5 миллиона лет тому назад к тому, что мозг человека получил возможность внезапного роста. Именно в этом следует видеть причину появления качественно более высокого уровня разума, что открыло дорогу последующему развитию человечества, которое описывается развитой ниже моделью.

Таким образом, предки человека возникли среди обезьян и появились в Африке миллионы лет тому назад. Тогда, после длительной эпохи антропогенеза (А), они начали говорить, овладели огнем и технологией каменных орудий. Численность наших самых древних предков была порядка ста тысяч, и человек уже начал расселяться по всему земному шару. С тех пор процесс нашего развития был неизменен и именно поэтому его понимание так значимо для нас сегодня, когда число людей возросло еще в сто тысяч раз – до современных миллиардов. Ни один вид сопоставимых с нами животных никогда так не развивался: например, и сейчас в России живет около ста тысяч медведей или волков, столько же крупных обезьян в тропических странах. Только домашние животные умножили свою численность далеко за пределами своих диких собратьев: в мире число

Для того чтобы пояснить суть проблемы, обратимся к тому, как росла численность и развивалось человечество на протяжении последних 4 тыс. лет. Исходным был тот факт, что рост населения Земли подчиняется удивительно простой и универсальной закономерности гиперболического роста. Где численность населения представлена в логарифмическом масштабе, а течение времени – в линейном масштабе, в котором указаны основные периоды мировой истории. Если население мира росло бы экспоненциально, то такой рост отображался бы схематически на графике прямой. Поэтому такое представление роста широко используется в статистике и экономике, когда хотят показать, что рост происходит по закону сложных процентов.

Секрет гиперболического, взрывного развития состоит в том, что скорость его роста пропорциональна не первой степени численности населения, как в случае экспоненциального роста, а второй степени - квадрату численности населения мира, как меры развития. Именно анализ гиперболического роста человечества, связывающий численность и рост человечества с его развитием и мерой которого является квадрат численности населения мира, позволил по-новому понять всю специфику истории человечества и предложить общий коллективный механизм развития, основанный на распространении и размножении информации. Такой квадратичный рост хорошо изучен в физике, и он проявляется тогда, когда развитие происходит из-за коллективного взаимодействия, возникающего в динамической системе, когда все его составляющие интенсивно взаимодействуют между собой. Как поучительный пример таких процессов приведем атомную бомбу, в которой в результате разветвленной цепной реакции происходит ядерный взрыв. Квадратичный рост населения нашей планеты указывает на то, что аналогичный процесс протекает с человечеством, - только гораздо медленнее, но не менее драматично. Если экспоненциальный рост определяется индивидуальной способностью человека к размножению, то взрывное развитие человечества - это процесс коллективный, протекающий во всем обществе и охватывающий весь мир.

Таким образом, скорость роста пропорциональная квадрату населения мира указывает на коллективное и кооперативное взаимодействие ответственное за рост. Медленное в начале, развитие все ускоряется, и по мере приближения к 2000г. оно устремляется в бесконечность демографического взрыва. Задача же теории и модели гиперболического роста состоит в установлении пределов применимости этой усредненной по времени асимптотической формулы роста. Эти пределы определяются тем, что асимптотические выражения благодаря самоподобию роста не зависят от локального временного масштаба развития, связанного с эффективной продолжительностью жизни человека. Учет этого времени, равное 45 годам, определяет как момент начала истории человечества 4 – 5 млн. лет тому назад, так и прохождение населения мира через пик глобального демографического перехода в 2000 году. В итоге, в элементарных выражениях, но, опираясь на статистические принципы теоретической физики, удалось описать динамически само-подобное развитие человечества более чем за миллион лет – от возникновения человека до нашего времени и наступления демографического перехода. Благодаря усреднению это взаимодействие не локально и обладает памятью о прошлом и поэтому глобальный рост выражен через мгновенное значение населения Земли. Несмотря на простоту модели, она указывает на устойчивость детерминированного глобального роста, который стабилизируется быстрыми и хаотичными возмущениями текущей истории. Эти механизмы хорошо изучены в нелинейной теории больших систем. Таким образом, на основе модели можно оценить полное число людей, когда-либо живших на Земле – около 100 млрд., число основных периодов развития, оценить устойчивость роста и получить ряд других результатов по природе демографической революции. Подчеркнем, что есть все основания считать, что квадратичное взаимодействие, ответственное за рост, обязано обмену и распространению обобщенной информации. Она распространяется путем цепной реакции, и необратимо умножается на каждом этапе развития, а человечество с самого начала, уже миллион лет, представляет собой информационное сообщество.

Рост населения Земли и время в Истории

Древний мир длился около трех тысяч лет, Средние века – тысячу лет, Новое время – триста лет, а Новейшая история – чуть более ста лет. Историки давно обращали внимание на это сокращение исторического времени, однако чтобы понять уплотнение времени, его следует сопоставить с динамикой роста населения. В отличие от привычного экспоненциального роста, когда относительная скорость роста постоянна и население умножается в течение определенного времени, для гиперболического роста время умножения пропорционально древности, исчисляемой от критического 2000 г. Так, 2000 лет тому назад населении росло на 0,05% в год, 200 лет тому назад – на 0,5% в год, а 100 лет тому назад – уже на 1% в год. Человечество достигло максимальной скорости относительного роста 2% в 1960г. - на 40 лет раньше максимума абсолютного прироста населения мира. Так в течение каждого из 11 периодов развития от нижнего Палеолита до демографической революции проживало по 9 млрд. людей. Если длительность нижнего Палеолита составляла один миллион лет, то последний период глобального демографического перехода продолжался всего 45 лет.

Можно показать, что такое ускоренное развитие приводит к тому, что после каждого периода на все оставшееся развитие приходится время, равное половине длительности прошедшего этапа. Так, после Нижнего палеолита, длившегося миллион лет, до нашего времени остается полмиллиона лет, после тысячелетия Средних веков осталось 500 лет. Эти этапы развития, выделенные антропологами и историками, происходят синхронно во всем мире, когда все народы охвачены общим информационным процессом. Сжатие времени исторического развития видно и по тому, как скорость исторического процесса увеличивается по мере приближения к нашему времени. Если история Древнего Египта и Китая занимала тысячелетия и исчисляется династиями, то поступь истории Европы определялась отдельными царствованиями. Если Римская Империя распадалась в течение тысячи лет, то современные империи исчезали за десятилетия, а в случае Советской - и того быстрее. Таким образом, в последнюю эпоху демографической революции ускорение исторического процесса достигло своего предела перед эпохой (С) стабилизации роста населения нашей планеты.

Наступление Неолита, когда происходила концентрация населения в сёлах и городах, оказывается точно посередине эпохи взрывного развития (В), представленного в логарифмически преобразованном времени. Демографическая революция предстает как сильный фазовый переход, когда вследствие неустойчивости взрывного роста человечества в режиме с обострением происходит смена скорости роста и коренное изменение самой парадигмы развития. Так, в момент демографического взрыва, как в ударной волне, внутреннее время истории, собственная длительность развития, сокращена до предела. Этот предел сжатия времени не может быть короче эффективной жизни человека, и именно поэтому за этим и следует крутой поворот в нашем развитии, наступает, если не конец Истории, о чем заявил Франсис Фукуяма, то фундаментальное изменение темпов роста человечества. История, естественно, будет продолжаться и после прекращения роста населения мира, но уже как следствие демографической революции и в гораздо более спокойном темпе.

Таким представляется глобальный рост человечества, если анализировать метаисторию в свете развития демографической системы и логарифмической трансформации времени. Динамический взгляд на ход исторического времени давно обсуждается в исторической науке, но в развитой теории он приобретает, как и в теории относительности, количественный смысл, когда историческое время равно логарифму физического, ньютоновского времени. В трансформированном времени исторические процессы на всем протяжении развития представляются равномерными, что выражает динамическое самоподобие роста, хотя сам темп развития различается в десятки тысяч раз. Так, в результате сжатия времени историческое прошлое оказывается к нам намного ближе, чем это кажется с первого взгляда на число поколений и календарное время прошлых эпох.

Движущим фактором развития оказываются связи, охватывающее все человечество в единое эффективное информационное поле. Эту связанность следует понимать обобщенно, как обычаи, верования, представления, навыки и знания, передаваемые из поколения в поколение при обучении, образовании и воспитания человека как члена общества. Именно обобщенная информация определяет динамику социальных и экономических процессов. Глобальное развитие неизменно следует по траектории гиперболического роста, которое не могут существенно нарушить ни пандемии, ни мировые войны, ни природные катаклизмы. Естественно, есть взлеты и падения роста, сменяются уклады жизни, народы мигрируют, воюют и исчезают, и чем дальше в прошлом мы рассматриваем темпы развития, тем медленнее оно происходит. Тогда в течение жизни человека обстоятельства и уклад мало менялись, несмотря на флуктуации и возмущения, которые всегда были, включая ледниковые периоды и изменения климата, большие чем те, о которых так много говорят сегодня. В эпоху же демографической революции именно масштаб существенных социальных изменений, происходящих в течение жизни человека, стал столь значительным, что ни отдельная личность, ни общество в целом никак не успевают приспосабливаться к темпам перемен миропорядка – человек «и жить торопится, и чувствовать спешит», как никогда прежде.

Анализ показывает, что рост, пропорциональный квадрату населения всего мира, выражает коллективный характер сил, определяющих развитие. Эта связь существовала во все времена, только в прошлом она занимала больше времени. Подчеркнем, что этот неизменный закон применим только для целостной замкнутой системы, какой является взаимосвязанное население мира. В результате глобальный рост не требует учета миграции, поскольку это внутренний процесс взаимодействия путем перемещения людей, непосредственно не влияющего на их число, поскольку нашу планету пока трудно покинуть. Данный нелинейный закон нельзя распространить на отдельную страну или регион, однако развитие каждой страны следует рассматривать на фоне роста населения мира. Следствием не локальности квадратичного закона роста является отмеченная синхронизация мирового исторического процесса и неизбежное отставание изолятов, которые оказывались надолго оторванными от основной массы человечества.

Глобальная демографическая революция

1. Анализ сопровождающих явлений

При анализе явлений, сопровождающих демографическую революцию, можно идти двумя путями. Во-первых, можно отталкиваться от страны конкретных наблюдений историка или социолога, касающихся существенных социальных закономерностей, и из частностей синтезировать общую картину развития. Или же можно, исходя из общей концепции, анализировать частные явления. Очевидно, что оба подхода результативны. Однако второй, основанный на общей картине развития, позволяет на обобщенном уровне достичь более полного понимания происходящих перемен и, на основе нового синтеза, установить фундаментальный примат механизма информационного процесса роста. Именно это важно, если мы хотим понять смысл той уникальной исторической эпохи, которую переживает человечество.

Численность населения развитых стран уже стабилизировалась на одном миллиарде. Они прошли через переход всего на 50 лет раньше развивающихся стран, и теперь в этих странах мы можем увидеть ряд явлений, которые постепенно охватывают остальное человечество. В России же многие кризисные явления, даже в усиленном виде, отражают мировой кризис. Тем временем переход в развивающихся странах затрагивает более 5 млрд. человек, численность которых удвоится при завершении глобального демографического перехода во второй половине XXI в. Происходит это в два раза быстрее, чем в Европе. Скорость процессов роста и развития поражает своей интенсивностью - так, экономика Китая растет более чем на 10% в год. Такие изменения и рост происходили в России и Германии в канун Первой мировой войны и несомненно способствовали кризису XX в. Производство же энергии в странах Юго-восточной Азии растет на 7 – 8% в год, а Тихий океан становится последним средиземноморьем планеты после Атлантического океана и Средиземного моря.

2. Демографическая ситуация в мировом масштабе

Обратимся к расчетам населения в будущем, где результаты моделирования можно сравнить с расчетами ООН, Международного института прикладного системного анализа (IIASA) и других агентств. Прогноз ООН основан на обобщении ряда сценариев для рождаемости и смертности по 9 регионам мира и доведен до 2150г. Население Земли к этому времени, по оптимальному сценарию ООН, выйдет на постоянный предел – 11млрд. 600 млн. . В докладе Популяционного отдела ООН 2003г., по среднему варианту, к 2300г. ожидается 9 млрд. В итоге и расчеты демографов, и теория роста приводят к выводу, что после перехода население Земли стабилизируется на уровне 10 – 11млрд. Разница между населением мира и данными расчета, которые до и после Мировых войн совпадают, дает возможность оценить полные потери человечества за этот период, составляющие 250 – 280 млн. человек, что больше обычно приводимых цифр. В настоящее время исключительно возросла подвижность народов, сословий и людей. Как страны АТР, так и другие развивающиеся страны охвачены мощными миграционными процессами. Перемещение населения происходит как внутри стран (в первую очередь из сел в города), так и между странами. Рост миграционных процессов, охвативших теперь весь мир, приводит к дестабилизации как развивающихся, так и развитых стран, порождая комплекс проблем, требующих отдельного рассмотрения. Динамика современного развитого общества, несомненно, порождает стрессовую обстановку. Это происходит на уровне отдельного человека, когда распадаются связи, ведущие к образованию и стабильности семьи. Одним из следствий этого стало резкое сокращение числа детей на каждую женщину, отмеченное в развитых странах. Так, в Испании это число равно 1,20; в Германии - 1,41; в Японии -1,37; в России - 1,21 и в Украине -1,09, в то время как для поддержания простого воспроизводства населения в среднем необходимо 2,15 детей. Таким образом, все самые богатые и экономически развитые страны, которые на 30 – 50 лет раньше прошли через демографический переход, оказались несостоятельными в своей главной функции – воспроизводстве населения. Этому способствует: длительный период получения образования; либеральная система ценностей; распад традиционных идеологий в современном мире. Если эта тенденция сохранится, то основное население развитых стран обречено на вымирание и вытеснение эмигрантами из более фертильных этносов. Это один из самых сильных сигналов, которые нам подает демография. Если в XIX и XX вв. во время пика прироста населения в Европе эмигранты направлялись в колонии, то теперь возникло обратное перемещение народов, существенно меняющих этнический состав метрополий. Заметим, что значительная, а во многих случаях подавляющая часть мигрантов нелегальна и, по существу, не подконтрольна властям.

Таким образом, если в развитых странах мы отмечаем резкое падение роста населения, при котором население не возобновляется и стремительно стареет, то в развивающемся мире пока наблюдается обратная картина – там население, в котором преобладает молодежь, быстро растет. Изменение соотношения пожилых и молодых людей стало основным результатом демографической революции, и в настоящее время привело к максимальному расслоению мира по возрастному составу. Именно молодежь, которая активизируется в эпоху демографической революции, является могучей движущей силой исторического развития. От того, куда эти силы будут направлены, во многом зависит устойчивость мира. Для России таким регионом стала Средняя Азия – её «мягкое подбрюшие», где демографический взрыв, состояние экономики и кризис с водоснабжением привели к напряженной ситуации в самом центре Евразии. В будущем, при завершении демографической революции к концу XXI в., наступит общее старение населения мира. Если при этом число детей у эмигрантов тоже сократиться, станет меньше необходимого для воспроизводства населения, - такое положение дел может привести к кризису развития человечества в глобальном масштабе. Однако можно предположить, что и сам кризис воспроизводства населения стал реакцией на демографическую революцию и потому может быть преодолен в предвидимом будущем.

3. Демографическая революция и кризис идеологий

Демографическая революция выражается не только в демографических процессах, но и в разрушении связи времен, распаде сознания и хаосе, в моральном кризисе общества. Это четко отражается в проявлениях в первую очередь масскультуры, столь безответственно распространяемых средствами массовой информации, в некоторых веяниях современного искусства и постмодернизма в философии. Такое перечисление критических явлений неизбежно неполно, но оно призвано обратить внимание на моменты, имеющие, хотя и разный масштаб, но общие причины в эпоху глобального демографического перехода, когда так возросло несоответствие сознания и физического потенциала развития.

Этот кризис носит мировой характер, и его предельным выражением, несомненно, стало ядерное оружие и избыточная вооруженность некоторых стран, кризис концепции: ‘сила есть, ума не надо’. Все бессилие силы наглядно показал распад Советского Союза, когда, несмотря на громадные вооруженные силы именно идеология оказалась «слабым звеном». Однако вместе с этим возникают и новые цели развития, происходит поиск и смена ценностей, затрагивающий сами основы обеспечения устойчивости и управления обществом как обществом знания. Рассматривая механизмы роста и развития общества, следует обратить внимание, что модель информационного развития описывает неравновесный процесс роста. Он в корне отличается от обычных моделей экономического роста, где архетипом является термодинамика равновесных систем, в которых происходит медленное, адиабатическое развитие, а механизм рынка способствует установлению детального экономического равновесия, когда процессы в принципе обратимы и понятие собственности отвечает законам сохранения. Однако эти представления в лучшем случае действуют локально и неприменимы при описании необратимого глобального процесса распространения и умножения информации, происходящего не локально и потому не применимы при описании неравновесного развитии. Отметим, что экономисты со времен раннего Маркса, Макса Вебера и Йозефа Шумпетера отмечали влияние нематериальных факторов в нашем развитии, о чем недавно заявил Франсис Фукуяма: «Непонимание того, что основы экономического поведения лежат в области сознания и культуры, приводит к распространенному заблуждению, согласно которому материальные причины приписывают тем явлениям в обществе, которые по своей природе в основном принадлежат области духа».

Вернемся к кризису идеологий и системы моральных норм, ценностей, управляющих поведением людей. Такие нормы формируются и закрепляются традицией в течение длительного времени, и в эпоху быстрых перемен этого времени просто нет. Так, в период демографической революции в ряде стран, в том числе и в России, происходит распад сознания и управления обществом, эрозия власти и ответственности управления, растет организованная преступность и коррупция и, как реакция на неустроенность жизни и неполную занятость населения, рост алкоголизма, наркомании и самоубийств, ведущие к увеличению смертности мужчин. В развитых странах рабочая сила перемещается из производства в сферу услуг. Например, в Германии в 1999г. оборот в секторе информационных технологий был больше, чем в автомобильной промышленности - столпе немецкой экономики. Вместе с этим происходит рост маргинальных явлений, пересмотр устоявшихся понятий без должного отбора и критического анализа для развития принципов и критериев в культуре и идеологии, закрепляемых затем в традиции и законодательстве.

С другой стороны, пришедшие из прошлого отвлеченные и во многом устаревшие концепции некоторых философов, богословов и социологов приобретают значение, если не звучание, политических лозунгов. Отсюда возникает неуемное желание «исправить» историю и приложить ее к нашему времени, когда исторический процесс, который ранее занимал века, теперь крайне ускорился и который настоятельно требует нового осмысления, а не надежд и поисков решений в прошлом или подчинению слепому прагматизма текущей политики. Так предельное сжатие исторического времени приводит к тому, что время виртуальной истории слилось со временем реальной политики.

Быстрый рост сопровождается проявлений все большего неравновесия в обществе и экономике при распределении результатов труда, информации и ресурсов, в примате местной самоорганизации над организацией, рынка с его коротким горизонтом видения по сравнению с более долгосрочными социальными приоритетами развития общества и уменьшения роли государства в управлении экономикой. Вместе с распадом прежних идеологий, ростом самоорганизации и развитием гражданского общества происходит вытеснении старых структур новыми в поисках новых связей, идей и целей развития, затрагивающих основы управления и устойчивости общества.

Демографический фактор, который связан с фазой прохождения демографического перехода, играет существенную роль в возникновении опасности войны и вооруженных конфликтов, в первую очередь в развивающихся странах. Более того, само явление терроризма выражает состояние социальной напряженности, как это уже было в пике демографического перехода в Европе во второй половине XIX и начале XX вв. Заметим, что количественный анализ устойчивости развития глобальной демографической системы указывает, что максимум неустойчивости развития, возможно, уже пройден. По мере долговременной стабилизации населения и коренного изменения исторического процесса можно ожидать и возможную демилитаризацию мира при уменьшении демографического фактора в стратегической напряженности и наступления новой временной периодизации истории. В оборонной политике демографические ресурсы ограничивают численность армий, что требует модернизации вооруженных сил. Возрастает значение, как технической вооруженности, так и все большую роль того, что принято называть приемами психологической войной. Именно поэтому возрастает роль идеологии, как основы политики, и тем, что распространение идей путем активной пропаганды, рекламы и самой культурой становится все более важным фактором и инструментом современной политики. Так, в развитых странах, завершивших демографический переход, уже видна смена приоритетов в обороне, экономике, образовании, здравоохранении, социальном страховании, политике и практике СМИ.

4. Информационная природа развития человечества

Мы видим, что человечество с момента возникновения, когда оно стало на путь гиперболического роста и устойчиво развивалось как информационное общество. Только в прошлом это происходило постепенно, и рост не приводил к напряженности и стрессу, так характерному для нашего времени. Анализ также показывает, что не ресурсы и среда, а ограниченность технологии их производства и освоения стали причиной демографического перехода. Наступившее же ограничение роста обязано тому, что во многом исчерпаны идеи, необходимые для использования обобщенной информации, а обучение, образование и воспитание следующего поколения требует намного больше времени, чем раньше. Иными словами, мы имеем дело не только с взрывным развитием информационного общества, но и с его кризисом. Это парадоксальный вывод, однако, он приводит к следствиям, имеющим все возрастающее значение для понимания процессов, происходящих при прохождении через критическую эпоху демографической революции и оценок будущего, которое нас ожидает, и здесь пример Европы особенно поучителен.

При стабилизации населения мира развитие не может дальше быть связано с численным ростом, и поэтому следует обсудить, по какому пути оно пойдет. Развитие может прекратиться - и тогда наступит период упадка, а идеи «Заката Европы» получат свое воплощение (см., например, «Дети мертвых» Лауреата Нобелевской премии Эльфриды Елинек). Но возможно и другое, качественное развитие, при котором смыслом и целью станет качество человека и качество населения и где человеческий капитал будет его основой. На этот путь указывают ряд авторов. И то, что мрачный прогноз Освальда Шпенглера для Европы пока не оправдался, вселяет надежды, что путь развития будет связан со знаниями, культурой и наукой. Именно новая Европа, многие страны которой первыми прошли через демографический переход, теперь смело прокладывает путь к реорганизации своего экономического, политического и научного пространства, и указывает на процессы, которые могут ожидать другие страны. Эта критическая бифуркация, выбор пути развития, со всей остротой стоит и перед Россией.

Ныне все человечество переживает необычайный рост информационных технологий, в первую очередь повсеместное распространение сетевой связи, когда одна треть человечества уже обладает мобильными телефонами. Наконец, Интернет стал эффективным механизмом коллективного информационного сетевого взаимодействия, даже материализацией коллективной памяти, если не самого сознания человечества, реализованного на технологическом уровне. Эти возможности предъявляют новые требования к образованию, когда не знания, а их понимание становится основной задачей воспитания ума и сознания: Вацлав Гавел заметил, что «чем больше я знаю, тем меньше я понимаю». Но простое применение знаний не требует глубокого понимания, что и привело к прагматическому упрощению и снижению требований в процессе массового обучения. В настоящее время продолжительность образования все увеличивается и часто наиболее творческие годы человека, в том числе и годы более всего соответствующие для создания семьи, уходят на учебу. Все большая ответственность перед обществом в формировании ценностей, в представлении образования и знаний, должно осознаваться средствами массовой информации. Недаром некоторые аналитики определяют нашу эпоху как время избыточной информационной нагрузки, обязанной рекламе, пропаганде и развлечениям, как бремя нарочитого потребления информации, за которую не малую ответственность несут средства массовой информацию. Еще в 1965г. выдающийся советский психолог А.Н. Леонтьев проницательно заметил, что «избыток информации ведет к оскудению души».

Естественно, что осознание информационной природы развития человечества придает особое значение достижениям науки, и в постиндустриальную эпоху ее значение только возрастает. В отличие от «мировых» религий, с самого появления фундаментальное научное знание, наука развивалась как глобальное явление в мировой культуре. Если в начале ее языком была латынь, затем французский и немецкий, то теперь языком науки стал английский. Однако в настоящее время самый большой рост числа научных работников происходит в Китае. Если от китайских ученых и тех из них, кто получил образование в США, Европе и России, можно ожидать нового прорыва в мировой науке, то в Индии экспорт программного продукта в 2004г. составил $25 млрд., уже являя новый пример международного разделения труда. В эпоху демографической революции при общем возрастании производства, образования и подвижности населения растет и экономическое неравенство - как внутри развивающихся стран, так и регионально. С другой стороны, в ответ на вызов демографического императива политические процессы, управляющие и стабилизирующие развитие, не успевают за экономическим ростом.

России в глобальном демографическом контексте

Демографическая ситуация в России подробно рассмотрена в сборнике, вышедшем под редакцией А. Г. Вишневского . Рассматривая демографию России в глобальном контексте, следует остановиться на трех вопросах, которые, в частности, выделены в последнем Послании Президента В.В. Путина к Федеральному собранию 2006 года. На первом месте Президент выделил кризис с рождаемостью, который определяется тем, что в среднем на одну женщину приходится 1,3 ребенка. При таком уровне рождаемости страна даже не может сохранить численность своего населения, которое в настоящее время в России ежегодно уменьшается на 700 000 человек. Однако малая рождаемость, как мы видели, - характерная черта всех современных развитых стран, к которым, несомненно, принадлежит и Россия. Поэтому можно полагать, что это отражает общий кризис, причины которого лежат не только и не столько в материальных факторах, сколько в культуре и моральном состоянии общества. В России, безусловно, материальные факторы, имущественное расслоение играют значительную роль, поэтому предложенные меры помогут исправить высокую степень неравномерности в распределении доходов в нашей стране. Однако не меньшая и даже главная роль принадлежит появившемуся в современном развитом мире моральному кризису, кризису системы ценностей. К сожалению, в политике в области образования и особенно СМИ мы совершенно бездумно импортируем и даже насаждаем представления, только ухудшающие ситуацию с кризисом самосознания. Этому способствует и социальная позиция части интеллигенции, которая, получив свободу, вообразила, что это освобождает ее и от ответственности перед обществом в столь критический момент истории страны и мира.

Для России существенным фактором является миграция, которая дает до половины прибавки населения. Более того, так пополняется и рабочий класс, а с возвращением на родину коренных россиян страна получает людей, обогащенных опытом других культур. Не менее существенен и приток мигрантов коренных национальностей сопредельных стран, имеющий, в основном, экономические причины. Таким образом, миграция стала новым и очень динамичным явлением в демографии России, и можно только отметить, что, как и в других странах, в российском контексте многие проблемы имеют сходный характер. Так, в США большая часть новых эмигрантов не имеет легального статуса. Во Франции вопрос об ассимиляции эмигрантов привел к их изоляции и крупным беспорядкам. Иными словами, и в этой области возникшая в современном мире подвижность народов в рамках российской действительности проявилась сходным образом. Однако в одном Россия выделяется среди всех развитых стран: высокая смертность мужчин. Средняя продолжительность жизни мужчин в России - 58 лет - на 20 лет меньше, чем в Японии. Причина этого состоит, в том числе, в печальном состоянии нашей медицины, вернее системы здравоохранения, которое, несомненно, усугубил бездумный монетаристский подход к организации этой области социальной защиты граждан, включая и недостаточность пенсионного обеспечения. Здесь также велика роль моральных факторов, снижение ценности жизни человека в общественном сознании, рост алкоголизма в наиболее опасных формах, курение и невозможность адаптироваться к новым социально-экономическим условиям. Последствием этих факторов стал распад семьи, катастрофический для истории России рост числа беспризорных детей, принявший эпидемические размеры.

Перечисленные факторы взаимосвязаны, как в любой сложной системе, и поэтому выделение главных причин кризиса представляет большие методологические трудности. Очевидно одно: мир переживает эпоху кризиса, масштабы которого несравнимы ни с какими коллизиями и катастрофами прошлого. Именно потому и нынешний кризис в России есть не только результат ее истории, но и в значительной мере отражение, вернее преломление, в нашей стране мирового кризиса демографической революции. Более того, в своей истории Россия отразила многие стороны глобальной истории и потому нам иногда кажется, что наш путь особый. Но мы просто по своей географии, этническому составу, религиозному многообразию представляем модель мира и именно поэтому для нас такое значение имеет анализ глобальных проблем. Поэтому история отдельных стран представляет для России ограниченный смысл и эта разница во временных и пространственных масштабах, этническому и историческому разнообразию следует учитывать, когда мы обращаемся к чужому опыту.

Заключение

Исследование и обсуждение глобального демографического процесса привело не только к открытию информационной природы механизма роста и расширению наших представлений обо всем развитии человечества, но позволило с таких позиций охватить современность. При этом мы выделили то, что представляется общим и фундаментальным в росте, и по-новому определили сами факторы развития, где информация, программное обеспечение - «софт», на компьютерном арго, - оказывается, как и в самих компьютерах, определяющим фактором. Как и в компьютерах, «железо», материальные ресурсы при всей их значимости в итоге не являются решающими, а только служат как подсистемы, поддерживающие наше существование и рост. Наше развитие как общества знания с самого начала определяется именно коллективным взаимовлиянием - культуре, обобщенному программированию, которое обязано разуму и сознанию человека - тому, что принципиально отличает нас от животных.

В мире существует перенаселение и очевидная бедность, нищета и голод, но это местные, локальные явления, а не результат глобальной нехватки ресурсов. Сравним Индию и Аргентину: площадь Аргентины на 30% меньше площади Индии, население которой почти в 30 раз больше, однако Аргентина могла бы производить достаточно пищи, чтобы прокормить весь мир. В то же время в Индии сейчас хранится годовой запас продовольствия, тогда как ряд провинций голодает. Дело не в ресурсном ограничении, не в глобальном недостатке ресурсов, а в социальных механизмах распределения богатства, знаний и труда, как это происходит и в России. Человечество на всем пути неизменного гиперболического роста в целом располагало необходимыми ресурсами, иначе было бы невозможно достигнуть нынешнего уровня развития. Поэтому ограничение следует видеть именно в пределе информационного развития, которое до сих пор определяло наш само-подобный рост по гиперболической траектории, по которой неуклонно в течение миллиона лет мир развивался вплоть до 1960г. Если бы рост продолжался далее, население мира в 2006г. составило 10 млрд., а не на 4 млрд. меньше. Это та недостача в численности населения, которая обязана ограничению роста обобщенным информационным факторам, а не недостатку ресурсов, пищи или энергии.

Действительно, на протяжении всей истории человечество было обеспечено энергией. Глобальное производство энергии росло в два раза быстрее, чем прирост населения, и энергопотребление оказывается пропорциональным квадрату численности населения мира и самой скорости роста. Если при наступлении Промышленной революции в начале XIX в. население Земли составляло 1 млрд., то с тех пор производство энергии выросло почти в 40 раз, а к концу демографического перехода возрастет в 4 – 6 раза, и это не ограничено ресурсами и экологией.

Анализ роста численности населения, который выражает суммарный результат всей экономической, социальной и культурной деятельности, составляющей историю человечества, открывает путь к пониманию этой ведущей глобальной проблемы. В мире, охваченном глобализацией, рассмотрение таких проблем, к которым относят энергетику, продовольствие, образование, здравоохранение, экологию, должно привести к конкретным и актуальным политическим рекомендациям, определяющим в первую очередь развитие и безопасность мира в целом. В этом состоит необходимость такого подхода при рассмотрении фундаментальных причин, которым человечество обязано своим развитием, и их последствий. Только системное понимание всей совокупности процессов, достигнутое в междисциплинарных исследованиях, опирающихся на количественное описание развития общества, может стать первым шагом к предвидению и активному управлению будущим, в котором именно факторам культуры и науке принадлежит определяющая роль в обществе знания. Сегодня такому социальному заказу из будущего должна отвечать система образования, прежде всего, в воспитании наиболее способных и ответственных слоев общества. С этим связаны надежды человечества и видны основания для исторического оптимизма по мере выхода из эпохи демографической революции.

Образно история человечества отображает судьбу человека, который во время бурной молодости, когда он учился, воевал, обогащался и, пережив время приключений и поисков, наконец, женится, обретает семью и покой. Эта тема в мировой литературе существует со времен Гомера и сказок «Тысячи и одной ночи», Св. Августина, Стендаля и Толстого. Быть может, и человечеству после кризиса демографической революции предстоит одуматься и успокоится. Но только будущее это покажет, и ждать его не придется долго.

Поворотным моментом в демографическом развитии в период после демографической революции явился 1965 год. Показатели роста населения в западно-европейских странах стали снижаться, даже в Нидерландах, которые, однако, сохранили самый высокий показатель 8 промилле (в год). Во Франции численность населения практически оставалась без изменений, тогда как в Англии в течение ряда начиная с середины семидесятых годов лет численность населения уменьшалась. В Западной Германии после 1971 года ежегодно умирало больше людей, чем рождалось детей, в Восточной Германии также наблюдалось превышение смертности над рождаемостью и снижение численности населения. Чтобы найти параллель с динамикой населения в Западной и Восточной Германии, нам, пожалуй, придётся обратиться к периоду Тридцатилетней войны, когда Германия потеряла примерно одну пятую всего населения. Во всех этих странах не был достигнут уровень воспроизведения населения, составлявший в среднем 2,1 ребёнка на семью. Однако ясно, что причины такого снижения с семидесятых годов двадцатого века совершенно иные, чем в пред-индустриальном обществе.

Сокращение рождаемости в ходе второй демографической революции прежде всего является следствием снижения числа детей в семье. Другим новым моментом является почти непрерывное уменьшение числа браков. Этот процесс начался в большинстве из четырёх стран тоже в 1965 году. С середины шестидесятых годов во всех странах заметно увеличилось число разводов: в Англии число расторгнутых браков составило в 1983 году 40 процентов от общего числа брачных союзов. В Нидерландах в тот период наблюдалось менее всего разводов, около 26 процентов, что, однако, на четверть больше, чем в 1965 году. Одновременно увеличилось и число детей, рождённых вне брака, повсюду оно даже достигло уровня, который ещё никогда не был отмечен в демографической истории этих стран. Из всего этого можно заключить, что впервые с 1880-1914 годов распространение браков стало сокращаться.

Объяснение такому новому развитию пока ещё дать трудно. Демографической революции после 1965 года мог способствовать ряд факторов, среди которых один из важнейших - изменения в позиции женщины. В результате роста доходов семьи, резко возросших после Второй мировой войны, стало возможным сократить затраты труда в домашнем хозяйстве. Реже, чем преж-

де, домохозяйки стали сами шить одежду, стирка тоже не отнимала много времени, благодаря использованию стиральных машин. Продукты питания можно было покупать в расфасованном и полуготовом виде; кроме того, стало возможным закупать сразу большие количества продуктов и хранить их в холодильнике. Планировка жилища и использование новых строительных материалов позволяли тратить на уборку помещения меньше времени, а применение всевозможной техники сокращало затраты труда.

Другое объяснение заключается в потоке информации, которая в результате возросшей покупательной способности населения, оказалась доступной многим. Не только газеты и еженедельники, но и радио и телевидение стали играть важную роль, как средства, которые могли оказывать влияние и на менталитет, что иногда и происходило в отношении религиозных и сексуальных вопросов.

В шестидесятые годы наступила (вторая) волна эмансипации, после первой волны 1880-1914 годов. Ее целью было развитие личности женщины. Конкретными результатами и переменами явились более высокая доля замужних женщин, работающих вне дома (см. также цифры в главе 7) и более высокая степень сексуальной свободы. Важным следствием явилось изменение отношения к браку и материнству. Количество вынужденных браков сократилось, особенно среди молодёжи. Иногда в рамках брака рождение детей следовало одно за другим, и после этого жена искала работу, оплачиваемую или нет. Имели место и обратное явление: браки, в которых в первые годы не было детей, потому что их не хотели. Такая манера ограничения рождаемости совершенно нова в европейской истории. Как уже указывалось выше, дети появлялись всё чаще и вне брака. Такое развитие тоже можно считать отражением эмансипации и эволюции женщины.

Сейчас идеал современной семьи и брака в гораздо меньшей цене, чем он был до 1965 года. Его заменили индивидуализированные связи между двумя взрослыми людьми, что, например, явствует из различий в подходе к планированию семьи. Примером могут служить и другие характерные черты, как например, совместное сожительство. Эти явления во всё возрастающей мере встречаются среди молодёжи, но имеют место и в общей картине гетеро- и гомосексуальных связей. В социальном отношении индивидуализация с середины шестидесятых годов всё больше пробивает себе дорогу и иногда она даже облегчается юридически. В каждой из четырёх западно-европейских стран появился свой либеральный закон о разводе. Возросли возможности приобретения противозачаточных средств, таких как пилюли, а также возможности сделать аборт.

Впервые после периода 1880-1914 годов, когда законодательство в области нравственности было ограниченным, произошла

его либерализация. В репрессивной политике против таких наказуемых деяний, связанных с сексом, как проституция, стали проявлять больше терпимости. Законодатели снизили и возрастную границу несовершеннолетия, ниже которой сексуальные контакты считаются наказуемыми.

Урбанизация

Высокая степень урбанизации стала главной отличительной чертой географического обитания людей в индустриальном обществе и государстве всеобщего благосостояния. В таблице 5.3 приведена процентная доля людей, проживающих в городах.

Из таблицы 5.3 явствует, что существует связь между степенью урбанизации и экономическим развитием. В индустриальном обществе много людей живёт в городах, что очевидно из

Табл. 5.3. Степень урбанизации в Западной Европе, 1800-1970

1800 1850 1910 1970

Источник: П.Бэрок, «Городское население и величина городов в Европе с 1600 по 1970 г.» в: Городская демография XV-XX веков (Лион 1977) 11. P.Bairoch, «Population urbaine et taille des villes en Europe de 1600 a 1970» in: Demographie urbaine XVe-XXe siecle (Lyon 1977).

показателей за 1970 год. Но обратное утверждение, что в аграрном обществе было мало горожан, неверно, о чём свидетельствуют цифры за 1800 год. Степень урбанизации в Нидерландах тогда была сравнительно высокой; в некоторых областях страны, например в Голландии, в конце восемнадцатого века более двух третей всего населения проживало в городах (см. главу 2). Это был период, когда индустриализация в Нидерландах или на западе страны ещё не началась. Однако тогда в Нидерландах относительно много людей было занято в торговле и в определённых отраслях промышленности, относившихся к важнейшим секторам экономики. Таким образом, высокая степень урбанизации прежде всего характеризует высокоразвитое в экономическом отношении общество.

Однако по мере индустриализации росло число людей, проживавших в городах, как видно из показателей по Англии между 1800 и 1850 годами. Такой же довольно быстрый рост степени урбанизации имел место и в трёх других странах, где индустри-

ализация началась позже, чем в Англии. Рост таких промышленных городов, как Манчестер и Бирмингем в Англии или Энсхеде и Эйндховен в Нидерландах был весьма заметным. В девятнадцатом веке бурный рост фабричных городов вызвал большие проблемы, связанные с неудовлетворительными жилищными и санитарно-гигиеническими условиями, которые будут рассмотрены более подробно в следующих главах.

Наряду с этими индустриальными центрами росли и другие города, такие как метрополии или столицы Лондон, Париж, Берлин и Амстердам. Эти города выполняли, главным образом, административные функции, хотя в германской столице промышленность тоже занимала важное место.

Рост эти городов стал возможен благодаря тому, что во второй половине девятнадцатого века усовершенствовалась строительная техника и транспортное сообщение между домом и работой стало доступным в финансовом отношении. Рост городов продолжался и в двадцатом веке. Иногда даже возникали сросшиеся друг с другом городские районы, как это было в Нидерландах с «Городской Агломерацией» (Randstad). Быстрый рост городов сохранялся до конца шестидесятых годов. Потом в больших городах началось сокращение численности жителей. Многие покидали города и селились в небольших городах или поселках по соседству с городом, где они работали. Примерами таких городов, жители которых работают в других местах, в Нидерландах являются Пюрмеренд и Зутермеер. Наряду с этим происходила суб-урбанизация, то есть рост новых районов на окраинах старых городов, например, Бейльмермеер. Отток населения из крупных городских агломераций в пригороды и спальные районы отчасти был компенсирован. В городских центрах, часто запущенных и нуждающихся в реконструкции, селились иностранные рабочие и молодежь, но их было меньше, чем уехавших.

Англия

В Англии быстрый рост населения уже в конце восемнадцатого века воспринимался как проблема. Томас Мальтус (Thomas Malthus) (1766-1834) изложил эти опасения в книге, которая сразу же после выхода в свет имела большой успех: Опыт о законе народонаселения (An essay in the principle of population, 1798). Это был своего рода ответ французскому философу Кондорсэ (Condorcet) (1743-1794), который положительно оценил рост народонаселения в восемнадцатом веке. Священник Мальтус опасался, что рост населения в Англии повлечет за собой большие проблемы. Если рост населения будет продолжаться теми же темпами, то средства существования, которые будут расти не столь быстро, в обозримом будущем станут недостаточными для

такого количества людей. Рост населения, по его мнению, будет тогда замедляться войнами, эпидемиями или голодом, «позитивными помехами» (названными так потому, что они сдерживали рост населения). Чтобы предотвратить такое положение, было бы лучше, если бы население само ограничивало число детей с помощью «превентивных помех». Действовать в этом направлении надо было с сознанием ответственности, то есть в классической манере отсрочки браков и повышения возрастной границы для вступления в брак, особенно среди бедных и неимущих.

5. 7.1. Рост населения и Промышленная революция

Сейчас вопрос состоит уже не в том, был ли Мальтус прав, когда констатировал рост населения Англии в восемнадцатом веке. Проблема заключается в том, чтобы дать наиболее исчерпывающее объяснение этому росту.

Одну из точек зрения лучше всего выразил Хабаккук (Habakkuk) своим (риторическим) вопросом: «Создала ли Промышленная революция свою армию труда?». В таком толковании первым результатом Промышленной революции считалось увеличение занятости. По прошествии нескольких десятилетий вы-

Табл. 5.4. Показатели рождаемости и смертности в Англии, 1721-1871

	рождаемость	смертность

Источник: Э.А.Ригли и Р.С.Скофилд, История населения Англии, 1541-1871. Опыт воссоздания. (Лондон 1981) 529. E.A.Wrigley & R.S.Schofield, The population history of England, 1541 -1871. A reconstitution (London 1981).

росла и реальная заработная плата работающего населения. В результате большее число людей могло вступать в брак и к тому же ещё и в более раннем возрасте и оба эти фактора способствовали росту плодовитости. Возникла ситуация, при которой рождаемость оказалась в прямой связи с занятостью и доходами.

С точкой зрения Хабаккука несогласны другие авторы, утверждающие, что произошло как раз прямо противоположное: демографический рост привел к Промышленной революции. Рост населения создал резерв рабочей силы и рынок сбыта, которые сделали промышленное развитие возможным и даже необходимым. То есть в этих построениях увеличившееся предложение работы или рост числа браков и числа рождённых детей не играют столь существенную роль. В соответствии с этой точкой зрения такое развитие было в первую очередь вызвано снижением смертности. Поскольку уровень рождаемости в этот период оставался на неизменным уровне, показатели рождаемости стала превышать показатели смертности и численность населения росла быстрее, чем прежде. Таким образом, обе точки зрения диаметрально противоположны друг другу. При рассмотрении этих двух точек зрения возникают основные вопросы: росла ли рождаемость и, если да, то с какого момента? Или же снижалась смертность и когда началось это снижение? Эта проблема может быть решена с помощью данных о рождаемости и смертности в таблице 5.4, которые охватывают продолжительный период.

На основании графика 5.3 можно констатировать, что до того, как в 1760 году началась Промышленная революция, рождаемость уже росла (с 1741 года). Кроме того, темпы Промышленной революции в начальный период были ещё низкими, так что объяснение роста рождаемости во второй половине восемнадцатого веке заключается не в увеличении занятости в результате индустриализации. Правда, из изучения местных условий можно заключить, что в районах, где происходила Промышленная революция, браки заключались в более раннем возрасте. Но такая ситуация в большинстве случаев возникала не раньше начала девятнадцатого века и в ограниченном числе регионов. Поэтому на вопрос Хабаккука следует дать отрицательный ответ.

Рост рождаемости в Англии между 1741 (33 промилле) и 1821 годом (41 промилле), таким образом, следует в первую очередь объяснить процессами, происходившими в сельской местности. Речь здесь идёт об увеличении занятости в результате интенсификации сельскохозяйственного производства, впрочем, этот сюжет будет рассмотрен в следующей главе.

Рост рождаемости сопровождался снижением смертности, которая с 1741 по 1821 год снизилась с 32 до 24. Из таблицы 5.4 видно, что сначала упала смертность и только потом рождаемость. В этом смысле можно говорить о демографическом перехо-

де, но снижение обоих показателей прослеживается относительно рано, в 1831 году последовала стабилизация, и оба этих фактора находятся в противоречии с теорией демографического перехода. Быстрый рост населения Англии в восемнадцатом и начале девятнадцатого века, следовательно, объясняется сочетанием снижающейся смертности и растущей рождаемости.

5. 7.1.1. Снижение смертности

Более трудной и противоречивой проблемой, нежели связь между Промышленной революцией и демографическим ростом, является объяснение снижения смертности в восемнадцатом и девятнадцатом веках. Историки и медики уже давно указывают на улучшения в области медицины, которые произошли в восемнадцатом веке. Особенно большое значение имела борьба с оспой среди детей. В начале восемнадцатого века стали прибегать к инокуляции, заражению гнойными выделениями, взятыми у больного. Намного более безопасный метод вакцинации, то есть антигенных прививок, был впервые применён Дженнером (Jenner) в 1798 году. Смертность среди новорожденных и маленьких детей тогда была ещё высокой и оба этих метода имели большое значение. Но прогресс в области медицины протекал медленно. Так что все тогдашние нововведения не могут служить объяснением резкого снижения смертности в восемнадцатом веке. Объяснение заключается в значительном росте производства пищевых продуктов (см. главу 6). Питание улучшилось и в качественном отношении. Сопротивляемость заболеваниям возросла и смертность, особенно в группах населения с наиболее неблагоприятными перспективами на выживание, снизилась.

5.7.2. Период 1830-1880

В период с 1830 по 1880 показатели рождаемости и смертности в Англии оставались более или менее стабильными. Рождаемость тогда остановилась примерно на уровне 36 промилле, а смертность в этот период составляла 22 промилле. В свете этих цифр вырисовываются две отличающиеся между собой схемы. Такая высокая рождаемость является отличительной чертой старой демографической структуры, тогда как уровень смертности приближается к современным показателям.

Тот факт, что оба эти показателя на протяжении полувека почти не изменились, объясняется ростом городского населения. Как рождаемость, так и смертность в городах были выше, чем в деревне. Эта ситуация сохранялась вплоть до середины девятнадцатого века. То есть, при растущей урбанизации следовало ожидать увеличения этих показателей. Однако, с другой стороны,

принимая во внимание, что рождаемость и смертность всего населения в целом снижаются, становится понятным, в чём тут дело. Рост смертности и рост рождаемости, были вызваны тем, что всё больше людей проживало в городах, и общее снижение этих показателей в результате улучшения условий жизни, нейтрализовали друг друга. Такая ситуация сохранялась примерно до 1880 года.

В период 1830-1880 годов были достигнуты важные успехи в области гигиены, которые в течение девятнадцатого века стали оказывать влияние на уровень смертности. Карантин в крупных портовых городах стал более эффективным и эпидемии уже не могли распространяться так быстро, как раньше. Холера, впервые разразившаяся в 1832 году, однако, быстро отступила. Так же обстояло дело и с инфекционным (брюшным) тифом и туберкулёзом. Всё это было результатом улучшения личной гигиены. В основном речь шла о возросшем потреблении мыла, переходе на хлопчатобумажную одежду, которую можно было легко стирать, и употреблении дешевой посуды, которую можно было легко содержать в чистоте. Все эти гигиенические улучшения были связаны и с действиями городских властей (см. также главу 7).

В конце девятнадцатого века прогресс в области медицинского обслуживания также стал сказываться на уровне смертности населения. Большое значение в этом отношении имели подготовка врачей и специалистов, увеличение числа больниц, рост числа операций, использование наркоза и увеличение числа акушерок.

5.7.3. Период после 1880 года

После 1880 года доля новых групп в английском обществе возросла настолько, что более низкая рождаемость в этих семьях стала оказывать влияние на общий уровень рождаемости. Современная семья, в которой число детей ограничивалось, стала всё больше встречаться и в других группах населения, этим можно объяснить продолжающееся снижение показателей рождаемости. В других отношениях положение после 1880 года было менее благоприятным. Во время великой депрессии семидесятых и восьмидесятых годов, которая подробно будет рассмотрена в следующих главах, имела место массовая эмиграция в Соединённые Штаты. Её эффект оказался внушительным, так как уезжали в основном молодые, неженатые мужчины. Это непосредственно сказывалось на частоте браков и на уровне рождаемости. Смертность среди военных в Первую мировую войну поразила в основном ту же возрастную группу.

После Первой мировой войны демографическое развитие в Англии больше уже не отличалось столь значительно от общей

картины, данной в предыдущих разделах. Смертность, в частности среди грудных детей, снизилась, в результате чего увеличилась ожидаемая продолжительность жизни. Более низкая рождаемость повела к образованию малых семей и к старению населения. После мирового кризиса тридцатых годов и после Второй мировой войны оказалось, что английское общество было шатким не только в экономическом, но и в демографическом отношении. По сравнению с тремя другими западно-европейскими странами смертность оставалась на довольно высоком уровне, а урбанизация продолжалась замедленными темпами. После 1974 года численность населения в Англии в течение ряда лет снижалась, тогда как рождаемость находилась ниже уровня воспроизводства. В Англии можно обнаружить и другие черты второй демографической революции, например, рост числа рождённых вне брака детей, которое превышает этот показатель за всё время с середины шестнадцатого века.

Франция

Динамика роста населения во Франции отличается от демографической ситуации в Англии, как это видно из показателей рождаемости и смертности. На графике 5.3 приводятся исходные данные за важный период в демографической истории Франции.

Ceboortecijfer - рождаемость; huwelijkscijfer - брачность; sterfiecijfer - смертность. Рис. 5.3. Основные демографические показатели по Франции, 1740-1860

Источник: Л.Анри и И.Блайо, «Население Франции с 1740 по 1829 г.» в: Население 30 (специальный номер, 1975) 198. L.Henry en Y. Blayo, La population de la France de 1740 a 1829"), in: Population 30 (nr. special, 1975).

Показатели рождаемости и смертности приводятся на левой (вертикальной) оси графика, а показатели брачности - на правой. Из первых двух показателей видно, насколько «сельской» была ситуация во Франции ещё в середине восемнадцатого века. Но век спустя там уже возникла сравнительно современная демографическая модель, во всяком случае по сравнению с Англией. Это было результатом снижения в данный период как смертности, так и рождаемости. Это снижение шло почти без перерыва, несмотря на непродолжительные периоды роста, которые объясняются скорее экономическими, а не политическими и военными обстоятельствами (Французская революция, Коалиционные войны или Реставрация).

Труднее, чем в отношении к Англии, дать ответ на вопрос, какой из двух показателей стал снижаться первым. Тем не менее, если присмотреться, становится ясным, что смертность стала снижаться раньше (ср. положение в 1750 г.) и быстрее, чем рождаемость (см. 1820 г. по сравнению, например, с 1760 г.). Разница менее заметная, чем в Англии, но смертность и во Франции оставалась самым важным фактором. Сравнительно раннее снижение смертности и рождаемости показывает, что теория демографического перехода применима к Франции в меньшей степени, чем к Англии. Объяснение сокращения смертности заключается прежде всего в быстром уменьшении (экзогенной) смертности среди грудных детей (см. главу 2). Одновременно с этим в этот период снизилась и смертность среди детей младшего возраста. Эти факторы объясняют и значительное увеличение ожидаемой продолжительности жизни. Вся динамика в целом представляет собой результат улучшившегося питания, которое привело к большей сопротивляемости и к улучшению состояния здоровья.

5.8.1. Ограничение рождаемости

Ограничение рождаемости в широких масштабах получило во Франции распространение раньше, чем в Англии. В городе Руан некоторые социальные группы ограничивали число детей в семьях ещё с конца семнадцатого века, как явствует из графика 5.5.

На графике 5.4 хорошо видно, что такие «новые» группы, как лавочники и буржуазия, первыми стали практиковать ограничение рождаемости. Однако уже вскоре за ними последовали другие группы, например, подёнщики.

Рост населения во Франции, который ускорялся также вследствие низкой смертности, вызывал иные реакции, нежели в Англии. В Англии в восемнадцатом веке производилось достаточно зерна и другого продовольствия и реагировать на быстрый рост народонаселения не было нужды. Во Франции, где производительность сельского хозяйства была ниже, потолок в обес-

1730 1740 1750 1760 1770 1780 1790 1800

I / JU I / "TU I I \J\J I I V\J I » I V/ I I w i w v . » -

Notabelen - буржуазия; Winkeliers - лавочники; Ambachtslieden - ремесленники; Dagloners - поденщики.

Рис. 5.4. Число детей в семьях различных социальных групп

вРуане, 1730-1800

Источник: Ж.П.Бардэ, Руан в XVII и XVIII веках. Изменения социального пространства. Документы. (Париж 1983) 160. J.P.Bardet, Rouen aux XVIIe et XVIIIe siecles. Les mutations d"un espace social. Documents (Paris 1983).

печенности населения был достигнут раньше и, таким образом, вступили в действие «позитивные» и «превентивные» помехи Мальтуса. При невмешательстве кризис существования снова стал бы реальностью. Поскольку экономическая структура предоставляла слишком мало возможностей для увеличения средств к существованию, решение проблемы приходилось искать в демографической области. Чтобы отвести угрозу перенаселения, приходилось как-то воздействовать на плодовитость. Однако было невозможно использовать традиционные механизмы или во всяком случае применять их более интенсивно. Классическим решением проблемы могло бы быть повышение возрастной границы вступления в брак, вследствие чего значительное число людей оставалось бы вне брака, но этого не произошло. В семьях подёнщиков в Руане в 1755 году в среднем рождалось на одного ребёнка меньше, чем в 1750 году (см. график 5.4). Такое уменьшение числа детей с 6,5 до 5,5 могло быть достигнуто вследствие повышения возрастной границы вступления в брак на два года или вследствие роста числа людей, которые никогда не вступали в брак, более, чем на 10 процентов. Данная группа не прибегла к такому радикальному решению при слишком быстром росте населения, так же как это не было сделано и в других группах из Руана. Поэтому проблема была решена регулированием числа детей в браке, другими словами, прямым воздействием на естественную плодовитость.

5.8.2. Период после 1880 года

После 1880 года Франция уже не стояла особняком в Европе, потому что ограничение рождаемости в других странах применялось ещё больше, но рождаемость во Франции в период после 1880 года продолжала быстро падать. По западно-европейским нормам показатель рождаемости был низким. Естественный прирост, то есть разность между показателями рождаемости и смертности, в период 1880-1945 годов во Франции был, как правило, ниже 2 промилле в год, а иногда был даже отрицательным. Это доставляло большое беспокойство правительствам Третьей республики, которые видели в снижении рождаемости большую опасность: «le pays en dangen>, «страна в опасности». Тем не менее им не удавалось изменить ход событий. В результате Франция всё больше опускалась вниз в списке европейских стран с большим народонаселением. Кроме того, скромный рост достигался только за счёт значительной иммиграции и превышения числа въехавших в страну над числом ее покинувших, тогда как в трёх других странах в девятнадцатом веке число эмигрантов превышало число иммигрантов.

Франция понесла в Первой мировой войне более тяжелые потери, чем другие воевавшие страны, потому что война в значительной мере протекала на французской территории. Послевоенный рост был крайне медленным и чаще всего встречался тип семьи только с одним ребёнком. Однако в 1920 году был введён в действие закон, ограничивавший распространение противозачаточных средств, но такая попытка контроля над динамикой народонаселения не имела большого успеха. В тридцатые годы власти посчитали угрозу со стороны быстро росшей Германии настолько большой, что были предприняты новые меры, например, были установлены пособия для семей с детьми. Больше всего росту населения во Франции в период между мировыми войнами способствовала иммиграция. Образ иммигрантов был «обыденным»: они прибывали по большей части из соседних стран и находили себе занятие в городах, где им доставалась тяжелая и наименее привлекательная работа. Большинство из них не возвращались в те страны, откуда они приезжали, а постепенно ассимилировалось, что явствует из показателей рождаемости для этой группы, которые в первом поколении были очень высокими, но с каждым последующим поколением всё больше приближались к уровню коренных французов.

Вторая мировая война с демографической точки зрения имела для Франции менее жестокие последствия, чем предыдущая война. Во время войны, в 1940 году, рождаемость стала расти, как это было в трёх других западно-европейских странах ещё несколько лет раньше. Рост рождаемости в течение двух первых

Агитация в пользу большой французской семьи и против мальтузианского ограничения рождаемости (примерно 1865 год).

послевоенных десятилетий был по французским понятиям необычайно высоким, потому что даже превосходил аналогичный показатель в период 1750-1850 годов. Рост населения был вызван тем, что число браков увеличилось и они заключались в более раннем возрасте. Наряду со значительным естественным приростом, увеличение народонаселения вызывалось и деколонизацией, особенно в Алжире, когда многие «черноногие» (pieds noirs) покинули ставшее независимым государство. Кроме того во Франции осело много иностранных рабочих из (бывших) французских колоний. В результате в первые двадцать лет после Второй мировой войны демографическая структура во Франции приобрела сильное сходство с демографической структурой Западной Европе в целом.

Ход событий во время второй демографической революции закрепил сложившуюся демографическую ситуацию. Во Франции поворотным моментом тоже стал 1965 год. С этого года расторгалось всё больше браков и рождалось всё больше внебрачных детей. Этот показатель в девятнадцатом веке не был низким, но теперь достиг небывалого уровня (и составлял в 1982 году 14 процентов от общего числа рождений). Только в отношении числа браков и брачного возраста перелом наступил в семидесятые годы.

Нидерланды

В Нидерландах, как в любом сильно урбанизированном регионе, были высокие показатели смертности и рождаемости. И в нашей стране смертность тогда была важнейшим фактором: чтобы города могли расти, была нужна постоянная иммиграция, часто из-за границы. После 1750 года иммигранты всё ещё имели большое значение для демографического и экономического роста и они продолжали прибывать до конца девятнадцатого века, привлекаемые высокими заработками. Но увеличение населения в Нидерландах вызывалось в основном естественным приростом, основной причиной которого также было снижение уровня смертности.

5.9.1. Период 1800-1880 годов

Объяснение снижению показателей смертности можно найти на графике 5.5, на котором графически изображаются показатели за период 1804-1975 годов.

Особого внимания заслуживает отраженная в графике 5.5 динамика смертности среди грудных детей, «умерших до достижения 1 года, на 100 рожденных живыми». На долю этой категории, особенно экзогенной смертности, приходится, как уже было показано, значительная часть общего числа умерших. Однако в

отличие от трём другим показателей на графике 5.9, данные о смертности среди грудных детей имеются только, начиная с 1840 года. Начиная с этого ряда (1840), смертность среди грудных детей сначала возрастала (до 1880 г.), после чего стала медленно снижаться. Такие эндемические заболевания, как оспа и тиф, и эпидемии холеры, таким образом, сохранялись до конца периода 1804-1880 годов. Смертность стала снижаться с конца двадцатых годов. Причина этого, как и в Англии и Франции, кроется в улучшении продовольственного снабжения и качества пищи.

Старая демографическая схема претерпела за короткий период сильные изменения. На графике 5.5 можно констатировать несколько пиков, которые исчезли только после 1875 года, хотя эту картину несколько искажают обе мировые войны. Значительный рост смертности был вызван холерой (1832, 1849, 1866), тифом (1855), оспой (1871) и высокими ценами на продукты питания (1847, 1849). Этот последний продовольственный кризис между 1847 и 1849 годами имел и другие последствия в демографической области.

В этот период возросли масштабы эмиграции: так из Зеландии в Соединённые Штаты выезжали сельскохозяйственные рабочие-ортодоксальные кальвинисты, которые хотели построить там новую жизнь. Высокие цены на продовольствие оказывали влияние на число зачатых детей, как тоже явствует из графика 5.5. Кроме того до конца девятнадцатого века оставалась сравнительно прочная, прямая зависимость между смертностью и ценами на рожь, что впрочем в первую очередь сказывалось на частоте заключаемых браков.

Ceboorten - рождаемость; Sterfte - смертность; Huwelijken - брачность; Overledenen beneden Ijaarper 100 levendgeborenen - смерти до I года на 100 живых (До 1840 г. без провинции Лимбург)

Рис. 5.5. Основные демографические показатели по Нидерландам, 1804-1975

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Заключение

Список литературы

Введение

Жизнедеятельность любого социального организма обязательно включает в себя выполнение функции поддержания непрерывности человеческого рода. Два основных процесса непосредственно связаны с выполнением этой функции: рождаемость и смертность.

Рождаемость - это процесс рождения детей в населении, создания новых поколений. Смертность - столь же непрерывный процесс вымирания поколений. Будучи противоположными по смыслу, рождаемость и смертность в своем единстве образуют непрекращающееся возобновление популяций вида Homo sapiens.

Продолжение рода представляет собой одну из основных сторон жизнедеятельности любого биологического вида. Непрерывность процесса возобновления поколений предполагает длительное сохранение относительно устойчивого равновесия между видом и средой.

Все социальное исторично. Не составляет исключения и воспроизводство населения, которое проходит в своем историческом развитии несколько ступеней, соответствующих различным типам демографического равновесия и демографического механизма. В своем единстве типы демографического равновесия и демографического механизма определяют исторические типы воспроизводства населения, адекватные исторически определенным экономическим, социальным и культурным условиям жизни общества. Смены таких типов можно рассматривать как моменты движения от низших форм к высшим. Вне этих исторических форм воспроизводство населения не существует.

Цель данной работы - охарактеризовать основные типы воспроизводства населения и демографические революции, приводившие к замене одного типа воспроизводства населения другим.

1. Архетип воспроизводства населения

воспроизводство население демографический революция

Человечество начинает свой исторический путь в условиях исходного экологического, унаследованного им от прошлого. Люди - даже если говорить только о неоантропах Homo sapiens, появившихся 35-40 тыс. лет тому назад, - далеко не сразу изменили окружающий их мир. Долгое время, подобно животным, они ничего не привносили в природу, ничего не преобразовывали в ней, а имели в своем распоряжении только те средства существования, которые можно было найти в природе готовыми. Поэтому даже выделившись из животного мира, люди, как и животные, должны были оставаться в постоянном равновесии со всеми элементами тех естественных экологических систем, к которым они принадлежали.

Социально-культурный механизм приводил рост численности населения в соответствие с границами, которые предписывала природа, - таков отличительный признак того типа воспроизводства населения, который пришел непосредственно на смену размножению животных. В дочеловеческом мире природа не только не ставит эти границы, но и заботится об их соблюдении. На более поздних этапах развития человеческого общества социальный контроль над воспроизводством населения развивается параллельно расширению границ роста численности человеческих популяций в результате производственной деятельности людей. Но первые шаги на историческом пути человечество делает с таким типом воспроизводства населения, который формируется «между двух миров»: цели демографического регулирования ставится природой, средства даются обществом. Этот исходный тип будем называть архетипом воспроизводства населения.

Свойственный архетипу воспроизводства населения демографический механизм выполнял, по существу, старые функции, которые в животном мире выполнялись биологическим механизмом. Но он содержал в себе потенциальные возможности приспособления процесса размножения к иным условиям равновесия, возможности, которые сыграли огромную роль в последующие исторические эпохи.

Архетип воспроизводства населения изучен слабо. Сам факт его существования - не более, чем гипотеза, в пользу которой сейчас имеется лишь ограниченное количество доводов. Архетип воспроизводства населения был неразрывно связан с палеолитической экономикой и с теми общественными отношениями, которые могли развиваться на ее чрезвычайно узкой базе. Характер производства и социальных отношений со времени появления Homo sapiens в основных чертах сохранялся неизменным и характер воспроизводства населения, повсеместное господство его архетипа.

Однако и в самую раннюю эпоху человеческой истории производительные силы не стояли на месте, и условия жизни людей очень медленно эволюционировали, шло длительное накопление прогрессивных изменений в материальных условиях и социальной организации жизни и деятельности людей. Разумеется, эффект каждого отдельно взятого изменения мог быть лишь очень незначительным и не способен был привести к изменению экономической и социальной системы первобытного общества. Но по мере того, как таких изменений накапливалось все больше и больше, возникали и распространялись элементы новой экономики, которые вступали в противоречие со старой хозяйственной системой и подрывали ее основы.

2. Первая демографическая революция

Кризис всей системы отношений, базировавшихся на присваивающем хозяйстве первобытных собирателей, охотников и рыболовов, и вызвал в конечном счете устранение этих отношений и замену их новыми. Перемены охватили все стороны жизни человеческого общества, в частности, они привели к замене архетипа воспроизводства населения его новым историческим типом - к первой демографической революции.

Важным эмпирическим подтверждением гипотезы первой демографической революции иногда считают значительное ускорение роста численности населения в эпоху неолита, переход от почти полной неизменности численности населения к ее ощутимому росту. Рассматривая этот факт в духе общепринятых представлений о современной демографической революции и давая ему аналогичное истолкование, нетрудно прийти к мысли, что прогрессивные экономические и социальные изменения, которые несла с собой неолитическая революция, привели к увеличению продолжительности жизни и расширению области демографической свободы. Механизм же управления прокреационными исходами оставался прежним, в силу чего и образовался некоторый разрыв между рождаемостью и смертностью в пользу рождаемостью и смертностью в пользу рождаемости, обусловивший ускоренный рост населения. Эта мысль высказывалась различными авторами. Однако более тщательный анализ порождает сомнения в ее правильности. Новые темпы роста численности населения кажутся высокими только на фоне совершенно ничтожных темпов роста эпохи верхнего палеолита, но вообще они весьма низки. Они увеличились от тысячных до сотых долей процента в год, что возможно при очень небольшом изменении в соотношении рождаемости и смертности.

Сторонники гипотезы первой демографической революции обычно исходят из предположения о том, что в эпоху неолита отодвинулся рубеж максимально доступной продолжительности жизни (демографическое ограничение). Но возможно и другое допущение: этот рубеж остался прежним или отодвинулся незначительно, но изменился рубеж минимальной продолжительности жизни, допустимой по социальным соображениям (недемографическое ограничение). Ведь неолитическая революция принесла с собой не только новую экономику, это была эпоха глубочайшей перестройки всех общественных отношений и самого человека. с точки зрения воспроизводства населения, может быть, наиболее важно, что это была эпоха повсеместного и окончательного утверждения института семьи.

Хотя семья возникла как полифункциональный институт, очевидна конституирующая роль в ее происхождении функций, связанных с продолжением рода. Объединение различных функций в семье произошло не потому, что когда эта жизнедеятельность стала более сложной и разнообразной, полифункциональная семья оправдала себя в ходе исторического отбора наиболее рациональных и эффективных для своего времени институтов, доказала свою жизнеспособность в конкуренции с другими формами организации жизни людей.

Решающую роль в победе семьи сыграла, вероятно, возможность расширения сферы личной собственности в условиях производящей экономики и превращение семьи в самообеспечивающуюся хозяйственную единицу, возникновение наследуемого имущественного неравенства, эксплуатации человека человеком и других экономических и социальных явлений, неизвестных родовому строю.

Но для вас важно, что семья стала в полном смысле слова семьей только тогда, когда объединила в себе все этапы процесса возобновления поколений от зачатия до смерти.

Благодаря этому она, несмотря на свою полифункциональность, приобрела черты специализированного института, призванного обеспечивать непрерывное воспроизводство жизни и ее сохранение - в противовес менее специализированным, синкретичным родовым институтам.

Переход к последовательно семейной форме воспроизводства населения, вероятно, в наибольшей степени способствует реализации благоприятствующих удлинению человеческой жизни, материальных возможностей, созданных революцией в производстве. Не просто стены более совершенного жилища лучше защищают теперь жизнь появившегося на свет ребенка, но весь дух семьи, лары и пенаты, которых не знало первобытное общество.

Детоубийство перестает быть бесспорной альтернативой нерождению ребенка. Прежние освященные тысячелетиями демографические отношения осознаются теперь как недопустимо грубые, варварские, они не соответствуют новым условиям и должны быть заменены чем-то иным.

3. Переход от традиционного к современному типу воспроизводства населения

Новый тип воспроизводства населения, возникший во времена неолита, безраздельно господствовал во всем мире вплоть до XVIII века, а у значительной части населения мира далеко не полностью изжит еще и сегодня. Основные черты этого типа воспроизводства неразрывно связаны с аграрной экономикой и соответствующими ей общественными отношениями и культурой.

Трудно переоценить ту роль, которую сыграло в человеческой истории возникшее в эпоху неолита сельское хозяйство. Оно составляло экономическую основу всех классовых докапиталистических способов производства.

Тем не менее, подчеркивая глубокую прогрессивность аграрной экономики по сравнению с экономикой присваивающих обществ, необходимо сразу же указать на историческую ограниченность, узкость тех рамок, которые создает эта экономика для развития производительных сил и изменения условий жизни людей.

“Аграрному” типу демографического равновесия соответствовала и система культурных регуляторов, обеспечивающих поддержание этого равновесия. По сравнению с демографическим механизмом времен архетипа, эти регуляторы были гораздо более “тонкими”, более совершенными. Но с позиций более высоких форм демографического механизма они были весьма грубыми и примитивными и не могли быть иными, поскольку возможности их развития ограничивались относительной неразвитостью всех общественных отношений, свойственных аграрным обществам. Эта неразвитость - естественное следствие низкого уровня развития производительных сил и всего связанного с ними образа жизни людей. Разумеется, нельзя ставить на одну доску уровень развития общественных отношений при всех основанных на эксплуатации докапиталистических способах производства, которые, как известно, суть «прогрессивные эпохи экономической общественной формации», ступени на пути исторического движения от низшего к высшему. Но при всех - часто весьма важных - различиях добуржуазным общественным организмам свойственны существенные общие черты, предопределяющие во многом сходное положение индивидуума в обществе, одинаково узкие рамки развития человеческой личности. Все добуржуазные общества - «традиционные», т. е. такие, в которых поведение людей, их отношение между собой, вся их жизнь регламентируются принимаемой на веру и не требующей рационального истолкования традицией, ориентированы на повторение неизменных, унаследованных с незапамятных времен образцов. Воспроизводство заранее данных отношений отдельного человека и коллектива, предопределенность его отношений к условиям труда, своим соплеменникам и т.д. - не второстепенная черта, а, как писал К. Маркс, основа развития всех обществ, в которых земельная собственность и земледелие образуют базис экономического строя. Незрелость индивидуального человека - одна из важнейших черт таких обществ. Человек в них выступает несамостоятельным, принадлежащим к более обширному целому, он обособляется как индивид лишь в результате исторического процесса. Но до тех пор, пока такое обособление не произошло, в самых различных областях своей жизни человек ведет себя в соответствии с окаменевшими правилами, с определенной схемой, которая не предусматривает его личного волеизъявления, его свободного выбора, рационального осмысления его действий. Все вопросы, которые сейчас каждый взрослый человек решает для себя сам: чем добывать свой хлеб, где жить, как одеваться, с кем и когда втсупать в брак и т.д., еще не так давно повсюду в мире очень жестко разрешались за индивидуума традицией, обычаем, родителями, сувереном и т.п. Накладывая на человеческий разум подчиняли человека внешним обстоятельствам, вместо того чтобы возвысить его до положения властелина этих обстоятельств, превратили саморазвивающееся общественное состояние в неизменный, предопределенной природой рок.

Таким образом, с одной стороны, на протяжении всего периода господства аграрной экономики оставались в основном неизменными условия демографического равновесия, те объективные требования к процессу воспроизводства населения, которые вытекали из социально-экономических особенностей функционирования аграрных обществ. С другой - оставался в основном однотипным социально-культурный механизм, с помощью которого поведение индивидуума приводилось в соответствие с объективной общественной потребностью. Этот механизм регулировал поведение людей во всех сферах их жизни, не составляла исключения и область воспроизводства населения. Демографический механизм был частью всего “традиционного” механизма, регулировавшего поведение каждого отдельного человека, он, стало быть, тоже был “традиционным”. Это дает основание назвать “традиционным” тот тип воспроизводства населения, который характеризуется “аграрным” типом демографического равновесия (в отличие от “собирательского” его типа в донеолитическое время) и “традиционным” демографическим механизмом. В такой терминологии есть, правда, некоторая непоследовательность, так как, с точки зрения принципа действия демографический механизм, свойственный архетипу, 0 тоже традиционный. Эту непоследовательность, возможно, удастся устранить, когда будут лучше исследованы различия между архетипом и традиционным типом воспроизводства населения.

Преодоление традиционного типа воспроизводства населения и замена его новым историческим типом, иначе говоря, вторая демографическая революция, были подготовлены всем долгим развитием человечества. Непосредственные же условия, приведшие к началу демографической революции, созрели в процессе разложения феодального общества в Западной Европе. Эта революция - один из многих переворотов, происходивших на протяжении последних столетий, тесно взаимодействовавших между собой и имевших одну общую исходную основу производства. Революция в торговле, в науке, в сельском хозяйстве, в промышленности, политические революции, приведшие буржуазию к политической власти везде, где она до этого победила экономически, разрушали старую хозяйственную систему, старую социальную структуру, старую идеологию, отделяя все большую часть населения «от земледелия и от связанных с этим последним вековых традиций патриархальной жизни». Узость производственной базы, на которой покоилась аграрная экономика докапиталистических обществ, была преодолена. Новые знания и новая техника, все время совершенствуясь, давали в руки людям все более мощные и экономически эффективные орудия и средства сознательного контроля над неподвластными ему ранее стихийными силами природы. В конечном счете все эти изменения необратимо нарушили старое демографическое равновесие и привели к замене его новым.

Далеко не всякий переворот в социально-экономической сфере способен подорвать демографическое равновесие. Для этого нужно, чтобы была непосредственно затронута демографическая система, необратимо подорван механизм управления демографическими исходами. Этого, по-видимому, не было никогда за всю историю аграрных обществ. Но теперь такие изменения произошли. В XVIII-XIX вв. социально-экономическое развитие привело к коренному изменению структуры факторов смертности, а тем самым и к ее резкому снижению, в результате чего и нарушилось демографическое равновесие. При капитализме создаются совершенно иные условия восстановления нарушенного равновесия и его постоянного поддержания, на первый план выходит приспособление характера и уровня рождаемости к изменившимся характеру и уровню смертности. В результате складывается качественно новое демографическое равновесие, его структура, пути, которые ведут к его установлению, - совершенно иные, чем прежде, они соответствуют новым экономическим условиям, более того, они детерминированы ими.

Капитализм изменил не только условия демографического равновесия, но и механизм его поддержания. Старый механизм управления демографическими процессами был пригоден в традиционном обществе, где вся система поведения человека была ориентирована на слепое повторение раз навсегда заданных образцов. Но новое время создало новый тип личности, нового человека, в поведении которого оказались так или иначе отражены и запечатлены главные черты новых общественных отношений.

Отсутствие разделения труда и торговли, самодостаточность, экономическая, культурная и территориальная замкнутость - характерные черты жизни большинства населения традиционного общества. Перед человеком не было никакого выбора, никакого пути - экономического, социального, культурного, - отличного от пути отцов и дедов. Развитие капитализма подорвало материальные и социальные основания, на которых держалась ненужность выбора в прошлые эпохи. Оно несло с собой невиданную ранее дифференциацию человеческой деятельности, сфер приложения и характера труда, типов расселения, образа жизни, культурных стандартов и т. д. Оно породило многообразие и доступность материальных и духовных благ, ранее неизвестных или мало кому доступных, что вело, в свою очередь, к непрерывному возникновению и развитию разносторонних потребностей, которых люди не знали раньше, и в значительной степени делало эти потребности удовлетворимыми. Оно создало мир, который был во многом противоположен прежнему качественно ограниченному миру - миру узких материальных возможностей, неразвитых общественных и индивидуальных потребностей, миру канонизированного и строго регламентированного поведения. Теперь каждому решению, каждому поступку должен предшествовать выбор одной из многих конкурирующих между собой возможностей, для отдельного человека и для общества должна существовать свобода выбора.

Утверждение такой свободы во всех областях человеческой жизни полностью соответствует логике исторического развития капитализма. Капиталистическое производство уничтожило все исконные, сохранившиеся от прошлого отношения, на место унаследованных обычаев, исторического права оно поставило куплю и продажу, свободный договор. Но заключать договоры могут люди, которые в состоянии свободно располагать своей личностью, поступками и имуществом и равноправны по отношению друг к другу. Создание таких свободных и равных людей именно и было одним из главнейших дел капиталистического производства. Свобода выбор» утверждается не только в экономических отношениях, но распространяется на все стороны жизни людей.

Человек, которому приходится делать выбор, не может в своих поступках ориентироваться на окаменевшие нормы поведения, не считающиеся с возможными изменениями внешних условий. Поведение, основанное на непреложном следовании традиционному образцу, уступает место поведению, в основе которого лежит рациональная мотивация каждого поступка. А поскольку такая смена типа поведения происходит во всех сферах человеческой жизни, поскольку традиционное поведение не может сохранить свое былое значение и в демографической сфере. И здесь все большее место занимает рационально мотивированное поведение, сознательно ориентированное на достижение тех или иных тоже рационально целей. Таким образом, с переходом к индустриальной экономике были подорваны условия старого демографического равновесия, разрушен старый демографический механизм и сложилось новое демографическое равновесие и новый демографический механизм. Этот переворот, в ходе которого демографические процессы сложно взаимодействовали с социально-экономическими. А также между собой, и составляет содержание второй демографической революции. Ее результатом было возникновение нового исторического типа воспроизводства населения, который называется современным, или рациональным.

Заключение

Размножение животных совершается по естественным законам, размножение людей - социально управляемый процесс. Воспроизводство населения всегда представляет собой диалектическое единство рождаемости и смертности. Основные черты рождаемости и смертности, а значит, и воспроизводства в целом детерминированы объективными условиями демографического равновесия и демографическим механизмом, с помощью которого это равновесие поддерживаются. Демографическое равновесие и демографический механизм меняются на протяжении истории. В своем единстве они определяют исторический тип воспроизводства населения.

При всем многообразии конкретных условий, в которых протекало воспроизводство населения в разные исторические эпохи, пестроте регулирующих его социально-культурных норм и довольно широком диапазоне количественных характеристик этого процесса можно выделить три основных исторических воспроизводства населения: архетип, характерный для доклассового общества, живущего в условиях присваивающей экономики; традиционный, господствующий в доиндустриальных обществах, хозяйственную основу которых составляет аграрная экономика; современный, возникающий в связи с новым скачком в развитии производительных сил, с превращением преимущественно аграрной экономики в преимущественно индустриальную.

Список литературы

1. Борисов В.А,. Демография - М.: Издательский дом NOTA BENE, 2009

2. Вишневский А.Г., Избранные демографические труды. Т.1. Демографическая теория и демографическая история. М., Наука, 2005.

3. Максаковский В.П., Демографическая политика. - М. Демос, 2006.

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Характеристика основных типов воспроизводства населения. Архетип воспроизводства населения в период первой демографической революции. Традиционный тип воспроизводства населения и его историческая ограниченность. Современный тип воспроизводства населения.

реферат , добавлен 09.11.2010

Эволюция воспроизводства населения и ее связь с изменениями социально-экономических условий жизнедеятельности людей. Общая тенденция смены исторических типов воспроизводства населения. Сущность показатели и основные типы воспроизводства населения.

реферат , добавлен 22.03.2013

Характеристика различных типов воспроизводства населения и их временные рамки. Зарождение демографического перехода в странах Европе и особенности его протекания в России. Численность и размещение, плотность населения России в различные периоды истории.

реферат , добавлен 21.05.2009

Характеристики демографического перехода. Модели воспроизводства населения. Стадии и схемы развития демографического перехода. Численность населения Земли. Демографический переход в России в сравнении с другими странами. Рождаемость.

курсовая работа , добавлен 14.12.2006

Определение понятий воспроизводства населения. Характеристика репродуктивной установки в демографии. Процессы и показатели, отражающие качество жизни населения. Организация регулирования социально-экономических процессов в демографических целях.

курсовая работа , добавлен 13.07.2013

Понятие, социально-экономические факторы, типы и важнейшие характеристики процесса воспроизводства населения, его влияние на экономику. Основные элементы политики народонаселения. Опыт России и зарубежных стран в решении проблем демографического кризиса.

дипломная работа , добавлен 11.07.2014

Основные аспекты и понятие естественного движения населения. Влияние меняющегося демографического потенциала на качество жизни и социально-экономическое положение населения. Тенденции естественного движения населения, проблемы снижения воспроизводства.

курсовая работа , добавлен 31.01.2014

Изучение возникновения демографической науки и истории формирования ее знаний. Рассмотрение методов описания, анализа и прогноза демографических структур. Характеристика одного из главных процессов репродукции общества - воспроизводства населения.

реферат , добавлен 17.01.2012

Понятие демографического перехода как концепции для объяснения смены типов воспроизводства населения. Подходы в интерпретации демографического перехода и схемы его развития. Особенности первого, второго и третьего демографического перехода в России.

курсовая работа , добавлен 20.02.2012

Оценка демографических показателей в стране. Анализ демографического развития в разрезе регионов, основных показателей уровня жизни населения. Социально-экономические факторы роста эффективности общественного труда. Демографическая политика государства.