Летчики великой отечественной войны. «Летчик живет только в полете». Секреты мастерства от шеф-пилота ОКБ Ильюшина Чувин Николай Иванович

Естественно, что подобные цели не могли прикрываться мощной системой ПВО. Но если бы "Тайфуны" и "Тандерболты" вдруг оказались на восточном фронте, их потери от зенитного огня стали бы намного больше. В этом плане у Ил-2 были некоторые преимущества. И хотя бронекорпус не спасал от немецких зенитных снарядов, зато пилот и двигатель были надёжно защищены от пуль и осколков, которых в самолёт попадало немало.

Правда, с безопасностью воздушных стрелков, находившихся вне бронекорпуса, дело обстояло гораздо хуже. Действительно, на одного погибшего лётчика приходилось примерно 7 убитых стрелков (именно поэтому на роль стрелков часто направляли "солдат - штрафников"). Проблема эта была решена только на самолёте Ил-10, где оба члена экипажа размещались уже в общем бронекорпусе.

Существенным недостатком Ил-2 "специалисты" называют его двигатель жидкостного охлаждения, потребовавший дополнительного бронирования. Сейчас, спустя более полувека, они упрекают Ильюшина в том, что он не поставил на самолёт более живучий звёздообразныё двигатель воздушного охлаждения. Да, это правда, но где бы он взял тогда этот двигатель? Когда самолёт проектировался, подобных двигателей необходимой мощности у нас просто не было. И только установка невысотного АМ-38 могла дать машине жизнь. Неудивительно, что более совершенный штурмовик Су-6 с мотором М-71 в серию так и не пошёл. Ведь его двигатель был опытным. Конечно, С. В. Ильюшин прекрасно понимал проблему живучести силовой установки, но пойти другим, "правильным" путём он тогда просто не мог.

Наверное, всем читателям приходилось слышать, что Ил-2 был тяжёлым и неповоротливым, а отсюда и его большие потери. Да, но ведь это был штурмовик, а не истребитель. Ведь никто не говорит о том, что Пе-2 или Ил-4 уступали в маневренности вражеским истребителям. Штурмовик, как и бомбардировщик, должен в первую очередь поражать наземные цели, а от истребителей противника прикрываться своими истребителями сопровождения.

Не вина, а беда наших лётчиков - штурмовиков в том, что они почти половину войны летали на боевые задания без истребительного прикрытия. Да и откуда у молодых ребят, только - только научившихся летать по ускоренной программе, мог взяться опыт ведения оборонительного воздушного боя? Многие из них прибывали на фронт, имея лишь... 10 часов налёта на штурмовике!

Отсюда и упрощённая тактика боевого применения - атака наземных целей с пологого пикирования, в результате чего самолёт подвергался прицельному сосредоточенному огню зениток. Отсюда и те огромные потери...

Кстати, сам Ил-2 оказался не таким уж "утюгом", каким его порой представляют. Опытные лётчики могли крутить на нём даже фигуры высшего пилотажа и довольно успешно вели оборонительные воздушные бои один на один с истребителями противника. Многие лётчики - штурмовики имели на своём счету по несколько личных побед, не счетая самолётов сбитых в групповых воздушных боях.

Мало того, учебные воздушные бои показали, что на малой высоте Ил-2 может с успехом "отбиваться" даже от более маневренных истребителей конструкции Яковлева. Что же касается Ил-10, то он на малых высотах не только мог с успехом вести маневренный воздушный бой, но и по скорости полёта у земли почти не уступал основным истребителям противника. К сожалению, в большинстве своём лётчики "Илов" не были обучены ведению воздушного боя.

Чувин Николай Иванович

Родился 5 мая 1919 года в деревне Тимоновка Брянской области. Отец до революции был крестьянином, а потом работал слесарем на Брянском заводе № 5. Умер рано, в 1924 году, а мать в 1935-м. В этом же году я окончил среднюю школу и поступил на завод им Кирова разнорабочим. Вскоре меня перевели учеником слесаря-штамповщика. Через полгода я уже получил 3-й рабочий разряд, а вскоре и 4-й. В 1938 году окончил вечернюю десятилетку, а через год без отрыва от производства аэроклуб. Правда, не без приключений. Мне как отличному специалисту и ударнику труда прикрепили ученика. Однажды мастер цеха Никита Сергеевич Дашичев утром дал мне задание подготовить боёк для миномёта и пригрозил, что если я это задание не выполню, то он меня не отпустит на полёты. К концу рабочего дня задание было выполнено. Я отпустил ученика, а сам пошёл мыть руки. Ко мне подошёл мастер и спросил, как задание. Я ответил, что чертежи и шаблон находятся у контрольного мастера. Дашичев сказал, чтобы я шёл к контрольному мастеру и принимал работу вместе с ним. Я возмутился — во-первых, я свою работу выполнил, во-вторых, как я буду её принимать сам у себя. Пошёл, взял лётный комбинезон и вышел из цеха. На пропускном меня задержали и сказали вернуться. Я вернулся в цех. Подошёл к столу контрольного мастера, взял всю продукцию и пошел к столу Дашичева. Он ухмыльнулся: «Вот и хорошо, что вернулся». Я не выдержал и врезал ему кулаком по лицу. Развернулся и ушел.

На аэродром приехал, ещё не отойдя от пережитого. Инструктор посмотрел на меня, и летать не разрешил. Утром пришёл на завод. Моя фотография, которая висела на красной «доске почёта», перекочевала на чёрную «доску позора». Там же красовался выговор за хулиганский поступок. В 11 часов меня вызвал Никита Сергеевич и дал новое задание, как будто ничего не случилось.

В конце рабочего дня начальник цеха собрал руководство, партийных и профсоюзных представителей. Присутствовал и мастер Дашичев. Долго меня мурыжили, и в итоге почти все высказались за то, чтобы меня уволить, а это значило, что из аэроклуба я буду отчислен. Последним выступал Дашичев. Он сказал, что поступок, конечно, безобразный, но увольнять меня нельзя. Во-первых, у меня нет родителей и на попечении два брата и две сестры. Во-вторых, если меня уволить, то завтра же я окажусь на рынке и стану воровать, а задача коллектива воспитать человека. Потом он сказал: «Поэтому я предлагаю Николая оставить на заводе, дать ему возможность окончить аэроклуб. Единственная у меня просьба, когда он будет летать над Брянском, чтобы надевал вторые штаны». Все расхохотались и решили на заводе меня оставить.

В 1939 году окончил Брянский аэроклуб и был зачислен кандидатом на учёбу в Чугуевское истребительное авиационное училище, которое окончил в марте 1941 года в звании сержанта.

Вскоре началась война. Начал я воевать в истребительном полку на И-16, на котором выполнил 69 боевых вылетов. Вскоре нас отозвали с фронта и отправили переучиваться на Ил-2. Осенью мой 74-й ШАП перелетел на фронт под Брянск. Помню, командование фронтом приказало командиру 74-го ШАП капитану Савченко Павлу Афанасиевичу нанести удар по скоплению техники противника в 160 километрах южнее Брянска. Погода была отвратительная, шёл такой сильный дождь, что не было видно стоянок самолётов. Командир полка доложил, что вылет возможен только небольшой группой из двух самолётов. Меня командир назначил ведущим, мотивируя это тем, что я брянский и знаю местность, а сам полетел ведомым. Приступили к подготовке. Я принял решение взлетать по одному, пробить облачность и собраться за облаками. Поворотным пунктом для выхода на цель был выбран лесопильный завод на реке Десна. От него до цели было три минуты лёту. В районе цели погода была хорошая, и мы перешли на бреющий полёт. На подлёте к лесопилке по нам открыли огонь свои же зенитки, повредив и мой самолёт, и командира полка. С первого захода сбросили бомбы, отстрелялись «эресами» (реактивными снарядами - РС). При выходе из атаки командир вышел вперёд, и я увидел, что руль поворота его самолёта повреждён — результат работы наших зенитчиков. Рукой в форточку он показал заходить второй раз, хотя понимал, что вряд ли сможет повторить маневр. Действительно, он отошёл в сторону, а я выполнил второй заход, снизившись до бреющего. На выходе из атаки почувствовал удар. Самолёт плоскостью срезал верхушку сосны, она перелетела через кабину и заклинила руль поворота. По счастью, удар пришёлся в узел крепления консоли крыла к центроплану. Иначе я бы там и остался. Самолёт рулей не слушается, работают только элероны. Блинчиком развернулся и полетел домой. Командир сопровождал меня до аэродрома. Кое-как сел, а во второй половине дня, когда погода улучшилась, уже вёл шестёрку на ту же цель.

— Какую бомбовую нагрузку брали?

— Ил-2 мог нести 600 кг бомб, но обычно брали 400 и 4 РСа 132-мм.

— Как Вам сам самолёт?

— В 1942 году распоряжением командующего 3-й воздушной армией Калининского фронта Папивина в тыл были отправлены я и майор Песков из 5-го ИАП. Мы вылетели в Москву, где должны были соединиться с другими членами делегации, получить в штабе ВВС переходящее знамя ВЦСПС и полететь вручать его заводу, который производил Ил-2 в пос. Безымянка, находившемся в 20 километрах от Куйбышева.

Делегацию возглавлял министр авиационной промышленности СССР Демичев. Получив в Москве знамя, мы на самолёте Ли-2 вылетели в Куйбышев. На следующий день в здании Куйбышевского театра состоялось его вручение. После официальной части руководство завода пригласило делегацию на обед. Среди приглашенных был и Сергей Ильюшин. Мне было предоставлено слово, и я, в общем, дал положительную оценку боевым качествам самолёта, но отметил и недостатки, которые, на мой взгляд, требовали устранения.

Во-первых, кольца регулятора шага винта не держали масло. Оно попадало на лопасти винта и разбрызгивалось. Поэтому через 40-50 минут полёта через лобовое стекло вообще ничего не было видно. Ни стрелять, ни вести ориентировку было просто невозможно. Во-вторых, на моторе вверху находился пеногасительный бачок масляной системы. Из него выходила трубка, которая была направлена в сторону кабины. Вылетавшие из неё капельки масла также оседали на стекле. В-третьих, фонарь кабины лётчика не имел фиксатора в открытом положении. Выполняя посадку в сложных метеоусловиях, с забрызганным маслом лобовым стеклом, лётчик открывал фонарь кабины и вынужден был придерживать его головой. Если он ошибался в расчете и садился с «козлом», то фонарь больно бил его по голове. Бывали и смертельные случаи. После этого выступления Ильюшин набросился на меня. Я ещё подумал, что он так сердится, я же правду сказал. Ругай не ругай, а исправлять надо.

Надо сказать, что, помимо конструктивных недостатков, в начале войны эффективному применению мешала неотработанная тактика. Мы летали на бреющем.

С бреющего полёта выйти точно на цель было сложно. Это заставляло ведущих осторожничать, не маневрировать по высоте, направлению и скорости, что приводило к потерям. Кроме того, штурмовка производилась с малых высот — 15-20 метров от земли. Над целью находились очень короткое время, что также снижало эффективность огня. Только в 1943 году штурмовать стали с высоты 900-1100 метров, что было более эффективно. Кроме того, стало возможным применять бомбы с взрывателем мгновенного действия, что тоже повышало эффективность применения штурмовика.

Ещё один случай произошел осенью 1941 года. Разведкой было установлено, что из города Карачев на Орёл движется танковая колонна противника. Потребовалось срочно нанести по ней штурмовой удар. Во второй половине дня командир полка поставил задачу мне одному нанести удар по этой колонне. Прикрывать меня должны были пять Як-1, которые базировались недалеко от нашего аэродрома у станции Волово. Взлетел и пошёл на аэродром истребителей на высоте 1500 метров. Подлетая к аэродрому, передал по радио «три пятёрки» — сигнал для взлёта прикрытия. Сделал круг над аэродромом. Неожиданно на горизонте появились характерные точки. Я понадеялся на скорый взлёт истребителей и направился навстречу этим точкам. Оказалось, что шли две пятёрки Ме-110. Видимо, бомбить станцию Волово. Они меня не видели, поскольку я был выше и заходил со стороны солнца. Когда мы поравнялись, я принял решение атаковать ведущего первой пятёрки. Выполнил разворот и пошёл в атаку. С дистанции 150-200 метров открыл огонь из пушек и пулемётов. В ответ начали стрелять воздушные стрелки, но не попали. Только после третьей атаки самолёт ведущего накренился на левое крыло и стал падать. Я продолжал его сопровождать и обстреливать. Ме-110 врезался в землю и взорвался. Мой самолет тряхнуло так, что я на долю секунды потерял сознание. Пришёл в себя, отдал ручку, чтобы не свалиться в штопор. В этот момент слева мимо меня проскочила пара Ме-110. С доворотом атаковал эту пару, пустив в них 4 РСа 132-мм и открыв огонь из пушек и пулемётов. Один из самолётов врезался в землю. В это время появились наши истребители, которые разогнали остальных «стодесятых». Подлетая к станции Горбачёво, увидели, что её бомбят десять Ю-87. Истребители пошли в атаку, а я, снизившись до 100 метров, пошёл выполнять задание. Вышел на колонну, отбомбился. На последнем заходе зенитный снаряд разбил лобовое стекло. Осколками меня ранило в руку, посекло лицо. Вышел из строя компас. Отошёл от колонны, восстановил ориентировку и взял курс домой. Пролетев немного, понял, что до аэродрома не долечу, и принял решение садиться. С трудом выбрал площадку, но сел благополучно. К самолёту подбежали жители, помогли мне выбраться из кабины. Верхом на лошади приехал врач, который меня перевязал и заявил, что должен отвезти в Ефремов, до которого было 12 километров. Я говорю: «Верхом я не могу. Только если на санках». Врач поскакал в деревню за санками, а я прошёл по полосе, понял, что смогу взлететь. Попросил местных жителей помочь надеть парашют и посадить меня в кабину. Повязку с руки снял, а левый глаз мог видеть через щель в бинтах. Взлетел и прилетел на аэродром. А там меня уже схоронили… В этом бою я сбил два самолёта, а истребители — три Ю-87. Всего за войну на штурмовике я провёл 18 воздушных боев, сбил 2 бомбардировщика, 2 истребителя, 1 разведчика и 1 штурмовика. На аэродромах уничтожил 16 немецких самолётов.

Осенью 1941 года в нашем 74-м ШАП Западного фронта оставался только один исправный самолёт — мой. Полк базировался на аэродроме Сталиногорск (Новогорск), куда за день до этого вместе с 505-м (510-м) ИАП перелетел с аэродрома Волово. Утром командир полка поставил мне задачу провести штурмовку танковой колонны в районе Щёкино недалеко от Тулы. Прикрывать меня должны были пять истребителей. Поскольку, как я уже говорил, мы базировались на одном аэродроме, то с истребителями отработали все элементы полёта, атаку колонны и возвращение на аэродром. К цели подошел на высоте 1500 метров, истребители шли на 3000. Колонна была длинная — около 30 километров. Я в одном заходе сначала сбросил бомбы, потом отстрелялся «эресами», а потом открыл огонь из пушек и пулемётов. Начал отворачивать влево, и тут по мне был открыт огонь. Самолёт получил попадания. На выходе из пикирования меня зажали три Me-109. Прикрывавшие меня истребители, как они потом рассказывали, дрались с пятеркой Me-109. Немецкие истребители заходили по одному и расстреливали меня. Вдруг я увидел речку с высокими берегами. Нырнул в её русло. Это меня и спасло. Немцы ещё немного попытались атаковать, но им было неудобно, и они меня бросили. До аэродрома долетел нормально. Сел. Самолёт прокатился немного и упал на живот, так как стойки шасси были повреждены. Командир полка, начальник штаба и врач подъехали на машине. Командир обошёл самолёт и только покачал головой — на нем не было живого места. Врач полка сказал, что отвезет меня в медсанбат, но я отказался и вообще сказал, что меня не в санбат нужно вести, а в столовую, поскольку я вылетел не позавтракав. Пока я завтракал, пришел инженер полка и доложил, что самолёт восстановлению не подлежит. В нём насчитали 274 пробоины, из них 15 имели диаметр 15-20 сантиметров.

Вскоре меня и Петра Семёнова перевели в 215-й ШАП, который в декабре 1941 года был переименован в 6-й гвардейский.

Пётр Калиничев и Николай Чувин, Калининский фронт 1942 год

В 1943 году в одном из вылетов я был ранен. После лечения в госпитале в Калинине я поехал на аэродром Мигалово в надежде, что кто-нибудь возьмёт меня с собой на фронт. К счастью, на аэродром прилетели четыре По-2, которые везли пять лётчиков и несколько механиков нашего полка в Москву получать новые самолёты. Среди них был и механик моего самолёта Вано Мпарашвили. Я упросил старшего группы полететь вместе с ними. Так мы добрались до аэродрома в Щёлкове. Лётчики принимали самолёты, а я просто слонялся без дела. Как-то вечером после ужина Вано подошел ко мне и по секрету сообщил, что на дальней стоянке находится «беспризорный» самолет, к которому за всё время никто не подходил. Я не поверил, попросил его перепроверить. На следующий вечер Вано подтвердил, что самолёт новый, исправный, заправлен бензином. Когда лётчики закончили приёмку самолётов, я попросил старшего группы помочь мне угнать самолёт. Для этого взлетать нужно было парами, иначе финишер выпустит пять самолётов, а меня задержит, поскольку моя машина не числится в списке на вылет. Парашюта у меня не было — под попу положил чехол от мотора. Взлетели нормально, тремя парами.

Прилетели на фронт благополучно. Я доложил командиру полка о «приобретённом» самолёте. Он разрешил летать, и я выполнил на нем 34 боевых вылета. Но вскоре прибыл представитель завода — самолёт был экспериментальный, и когда его хватились, быстро вычислили, где он находится. Приехавший к нам представитель потребовал составить акт о боевых испытаниях, что мы с удовольствием сделали. Самолёт остался у нас, а он с актом отправился на завод.

В 1943 году наш 6-й гвардейский ШАП стоял на аэродроме Причистая Каменка. Командование 3-й ВА дало задание полку нанести удар по скоплению живой силы и техники противника в районе г. Велиж. Погода была отвратительная. Командир полка Нестеренко решил выполнить задание сам и взял меня ведомым. Нас должны были прикрывать два истребителя из полка, который базировался вместе с нами. Когда мы взлетели, погода стала ещё хуже, и истребители вернулись на аэродром. Мы с командиром вышли на цель, хорошо её проштурмовали. На выходе из последнего захода мы попали в низкую облачность. Я потерял ведущего. Сделал несколько кругов и взял курс на аэродром. Аэродром оказался закрыт туманом. Пришлось идти на запасной Фелистово. Он тоже закрыт. Горючее на нуле. Высота 1500 метров. Уже собрался прыгать — открыл кабину, проверил парашют, оттремировал самолёт на горизонтальный полёт и тут вижу на горизонте среди серого молока облаков тёмное пятно. Я туда. Сделал крутой вираж — подо мной аэродром Фелистово! С ходу сел, зарулил. На следующий день погода улучшилась, и я вернулся домой. А командир полка вернулся только через три месяца. Он выскочил из облаков, и на него напали 2 Me-109, он нырнул обратно. Прошёл ещё чуть-чуть и, когда горючее стало заканчиваться, посадил самолет на территории противника. Нашёл партизан и несколько месяцев воевал вместе с ними.

В мае 1944 года войска обратились к командующему 3-й ВА Науменко с просьбой оказать помощь в захвате пленного в районе города Невель. Все попытки взять языка в районе высоты Долгановская заканчивались неудачно. Задача была возложена на наш полк, а командир назначил мою эскадрилью ответственной за её выполнение. Я взял с собой трёх лётчиков и на У-2 полетел в расположение войск для уточнения задачи и отработки взаимодействия. На машине нас отвезли на передовую. Договорились, что при подлёте штурмовиков артиллеристы выстрелят бризантным снарядом в сторону сопки, что будет являться сигналом к атаке. Ночью сапёры должны были проделать проходы в проволочном заграждении и минном поле, а десять разведчиков из разведроты бригады залягут у основания сопки, и будут ждать атаки штурмовиков. Когда они дадут красную ракету, мы прекращаем атаку, а они захватывают языка.

На следующий день рано утром я повёл шестёрку. На подлёте к линии фронта запросил наземные войска дать артиллерийский залп в сторону сопки. Ориентируясь по разрывам снарядов, вышли на сопку. Сделали шесть заходов. Увидели, что разведчики дали красную ракету. Прекратили атаки и полетели на аэродром. Вскоре пришла благодарность нашей группе от наземных войск — разведчикам удалось захватить пленного, который дал ценную информацию.

Всего за время войны я выполнил 69 боевых вылетов на И-16 и на Ил-2 — 164 вылета. Из них на прикрытие войск — 14, на штурмовку — 118, свободную охоту — 30, разведку — 33. Сбит был 11 раз, 4 раза ранен, 3 раза контужен. Закончил войну в звании гвардии майор. Награждён тремя орденами Ленина, двумя орденами Отечественной войны I степени, орденами Красного Знамени и Красной Звезды, медалями. В апреле 1944 мне, тогда гвардии старшему лейтенанту, присвоили звание Героя Советского Союза.

Интервью и литературная обработка: Артём Драбкин

Этапы большого пути гвардейца Чувина

Накануне Дня Победы, 5 мая 2013 года, Герою Советского Союза, Почётному гражданину Супоневского сельского поселения Николаю Ивановичу Чувину исполнилось 94 года. 13 ноября 2013 года этого замечательного человека не стало.

Листая страницы его большой, насыщенной событиями жизни, вспоминая встречи с ним в его уютной квартире на Ленинском проспекте в Москве (тогда ещё была жива его жена Догмара Васильевна, прошедшая с ним и огненные военные годы, и по-своему трудные послевоенные), на пресс-конференции в школе, у себя дома, не перестаю восхищаться его природной скромностью, разносторонними знаниями, русским характером, мужеством, которые помогали ему оставаться самим собой, переносить удары судьбы.

Родился Николай Иванович в 1919 году в деревне Тимоновка Брянского района. Детство его нельзя назвать безоблачным, было оно трудным, голодным и холодным… Очень рано лишившись родителей (отец умер в 1924 году, мать после длительной болезни - в 1935), мальчик взвалил на свои плечи недетские заботы о четырёх младших братьях и сёстрах, ставших круглыми сиротами. Конечно, народ тогда в деревне был милосердный, помогали по дому и по хозяйству родственники, но степень ответственности заставила его, старшего в доме, взрослеть гораздо быстрее сверстников и понять, что без самостоятельного выбора в жизни не выстоять.

Деревенский мальчик слишком рано научился ставить перед собой цель в жизни. По окончании Тимоновской начальной школы учился в Супоневской семилетке, но, не закончив её по семейным обстоятельствам, при содействии дальнего родственника начал трудиться на Брянском заводе имени С.М. Кирова («Брянский арсенал») вначале чернорабочим, а затем учеником слесаря-штамповщика. Кроме того, учился в вечерней школе и одновременно занимался в Брянском аэроклубе Осоавиахима. Тогда вся страна буквально бредила авиацией, и Николай Чувин, конечно же, тоже мечтал обрести крылья и подняться в небо.

В 1939 году, сделав окончательный выбор, он поступил в Чугуевскую военно-авиационную школу пилотов, которую успешно закончил в 1941 году. Война застала его в городе Сарны под Львовом. А дальше…

Ребята были у нас как на подбор, - вспоминал Николай Иванович. - Толковые, физически здоровые и одержимые авиацией. Я был зачислен в 5-ю эскадрилью, а будущий трижды Герой Советского Союза Иван Кожедуб - в 4-ю. Спустя некоторое время наши пути разошлись: меня направили в 215-й истребительный полк, а его вернули инструктором в лётную школу.

Летом 1941-го обстановка на фронте с каждым днём становилась напряжённей. Вместе с частями Красной Армии полк всё дальше перебазировался на восток. Однажды, в конце августа, когда позади остались Киев, Нежин и Конотоп, Чувину приказали вылететь в район города Шостка.

Не знали мы тогда, что гитлеровское командование запланировало именно оттуда начать первое генеральное наступление на Москву, - продолжал Николай Иванович. - Над Шосткой мы вступили в ожесточенный бой с немецкими самолётами. Они пытались разгромить наши отступающие части и соединения. Но мы отогнали стервятников, пехота заняла новые рубежи обороны. Одному вражескому бомбардировщику удалось сбросить бомбу на железнодорожную станцию неподалеку от городской «толкучки». Был выходной день, и я с воздуха видел, как от осколков бомбы гибли невинные люди.

Осенью истребительный полк перебросили в Москву, на Ходынский аэродром, и дали ему всего лишь один новый штурмовик Ил-2, который в последствии наши лётчики ласково называли «Илюшей», а немцы - «Чёрной смертью». Достался он Николаю Чувину.

Прекрасная машина, - говорил Николай Иванович. - Она выручала меня в самых трудных ситуациях. Помню, в октябре командир полка приказал вылететь в район Тулы, куда рвались танки Гудериана. Договорились: в воздух поднимусь на рассвете. Вылетел и вскоре увидел на земле немецкие танки. Их экипажи ещё спали. Я удачно сбросил бомбы, выпустил по колонне снаряды и «полил» из пулемёта разбегавшихся фашистов. Но они пришли в себя и открыли по мне ураганный огонь. Начал маневрировать и уходить в сторону. Неожиданно появились три немецких истребителя, и насели на меня сверху, слева и справа. Казалось, выхода нет…

Увидев впереди речушку с высокими берегами, наш земляк тут же перешёл на бреющий полет и, касаясь винтом воды, добрался до своих. Еле выбравшись из надёжного Ил-2, лётчик, не снимая парашюта, устало сел на землю. Подбежавшие командир полка и инженер насчитали на самолете 274 пробоины. Вместе с врачом хотели отвезти пилота в медсанчасть, а он лишь тихо сказал: «Только в столовую. Есть хочу!».

Однажды Николай Иванович возвращался из разведки. Приближаясь к железнодорожной станции Горбачёво, он заметил пожар. Горело пристанционное здание. А на путях - железнодорожные составы с танками, бронетранспортёрами, пушками, которые предназначались защитникам Москвы. Из-за облаков показались немецкие самолёты. Они направлялись к железнодорожной станции. Прозвучал приказ командира эскадрильи Чувина лётчикам-истребителям, сопровождавшим его: «Атаковать! Не допустить врага до станции!». Завязался бой. Со страшным воем падает вниз фашистский самолёт. За ним чёрной лентой располосовал небо второй… Из боя наши лётчики вернулись без потерь. Так в этот день закончился полёт-разведка у Николая Чувина. Таких дней у него было много.

Четыре года подряд сражался лётчик-гвардеец Чувин с немецкими захватчиками. Он прошёл (это слово не совсем подходит к слову лётчик, но оно как нельзя лучше отражает тяготы военной жизни) тяжелейший славный путь, который преодолели тысячи других воинов Красной Армии. Фронтовая дорога вела его от стен древнего Брянска, через поля Смоленщины на запад - в логово фашистского зверя.

Николаю Ивановичу часто снилась война, раскалённое напряжение атаки, когда грозный Ил-2 на бреющем проносится над колоннами пехоты и ручка управления в руках начинает содрогаться от собственных пушечных очередей, и от прямых попаданий встречного огня снизу, почти в упор, из всех видов оружия врага.

Снилось такое, что лучше об этом не говорить… До последних дней жизни по ночам он слышал команды и крики боевых друзей: «Коля! Прикрой! Атакую!».

Бои под Ржевом, Смоленском, Брянском, Москвой, Киевом, Уманью, фронты Западный, Юго-Западный, Калининский, 1-й Прибалтийский, 3-й Белорусский… 223 боевых вылета совершил гвардеец Чувин! И это на штурмовике, хотя и бронированном, но ведущем атаки на высоте бреющего полета, всего каких-то 20-30 метров, когда по тебе стреляет все.

Вы знаете, - сказал по окончании пресс-конференции в школе Николай Иванович Чувин, - я, наверное, родился в рубашке или Святой Николай меня охранял. Ведь меня 11 раз сбивали и приходилось плюхаться в болота, на пашню, в лес… Сам порой удивляюсь, как только жив остался.

И есть чему удивляться. Время жизни штурмовика (самолёта и пилота) в боевой авиации самое короткое: слишком необычен этот вид оружия. На боевом счету Николая Чувина 11 сбитых самолётов противника, десятки танков и бронетранспортёров, железнодорожных составов, складов с боеприпасами, автомобилей с живой силой и техникой. Он рассказал о бое, в котором он один сражался против 10 немецких самолетов. И это при том, что немецким летчикам не откажешь в храбрости и мастерстве. Он мог бы не ввязываться в бой: у него было другое задание. Но немецкие самолёты (он понял это сразу же, как только увидел их) шли на бомбежку того самого аэродрома, с которого он взлетел каких-то 20 минут назад. А наши истребители из звена сопровождения явно опаздывали. Решение пришло сразу же - атаковать! В том бою он сбил 2 немецких самолёта, и так умело маневрировал на малой высоте, что немцы, несмотря на подавляющее преимущество, ничего не смогли поделать с этим упрямым русским парнем, которого в полку называли необыкновенным лётчиком.

В архиве историко-краеведческого музея Супоневской средней школы №1, которая с августа 2005 года носит имя Николая Ивановича Чувина, хранится газета «Правда» за 8 июня 1942 года, в которой напечатана статья «Штурмовик Николай Чувин». Написал её спецкор газеты Борис Полевой, автор хрестоматийной «Повести о настоящем человеке», рассказывающей о лётчике Алексее Маресьеве. «Своему умению… вжиться в машину, - пишет Полевой, - своему искусству… не читать, а видеть карту, своему упорству в изучении тактики, повадок и хитрости врага, своему искусству штурмовки лейтенант Чувин учит молодых лётчиков… Летают по-чувински, - говорят про них, и это значит, что они летают мастерски, дерутся храбро, умело, бесстрашно и всегда из любого боя умеют выйти невредимыми и вернуться на свои аэродромы».

Родина высоко оценила боевые заслуги Николая Ивановича Чувина. 13 апреля 1944 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Николай Иванович награждён 3 орденами Ленина, орденом Боевого Красного Знамени, 2 орденами Отечественной войны I степени, орденом Красной Звезды, медалями «Золотая Звезда», «За боевые заслуги», «За оборону Москвы», «За победу над Германией»…

В 1944 году, после очередного тяжелого ранения, Николай Иванович попал в госпиталь. Выздоравливал медленно, но к весне 1945 был снова в строю. А потом был незабываемый Парад Победы на Красной площади, на котором он в составе 6-го Гвардейского Московского штурмового авиационного полка прошёл, чеканя шаг, мимо мавзолея, мимо исторической Спасской башни, мимо собора Василия Блаженного…

И дальше была мирная жизнь. Николай Иванович Чувин по-прежнему служил в авиации, воспитывал детей - сына и дочь. И учился… Успешно закончил Академию ВВС, затем Военно-политическую академию им. В.И. Ленина. В 1959 году по состоянию здоровья был вынужден оставить военную службу. Окончив ускоренно Академию внешней торговли и курсы экономики при Госплане СССР, был направлен на работу в Индию, затем Монголию, Румынию, ГДР. И всюду его энергия, его характер, воля и человеческие качества помогали ему и тем, кто работал и жил рядом с ним.

Николай Иванович Чувин, 2011 год

Вспоминая улыбающееся лицо Николая Ивановича, невольно думаешь, что ты имел счастье общаться с настоящим человеком, которого не сломили ни война, ни трудности очень непростой жизни…

Похоронен наш легендарный земляк, Герой Советского Союза, выдающийся лётчик-штурмовик, гвардии полковник в отставке, на Троекуровском кладбище в Москве.

М.Я. Шеметов

Вот наградные листы к фронтовым орденам Николая Ивановича и званию Герой Советского Союза. Поразительно, но Николай Иванович трижды награждён высшей государственной наградой - орденом Ленина! Причём именно орден Ленина был первой его наградой. К сожалению, остался невыясненным вопрос, требующий специального исследования - Николай Иванович носил один орден Красного Знамени, но по документам награждался этим орденом дважды: 27 декабря 1941 и 19 августа 1943 года. И особо отметим, что интенсивно воюя с 22 июня, Николай Иванович до своих первых правительственных наград за самоотверженную фронтовую работу в 1941 году получил целую стопку личных благодарностей. И от кого - наркомов обороны товарища Сталина и маршала Тимошенко, командующих фронтов и резервной авиагруппы, командования полка. Вылетая в составе групп и одиночно, против сокрушительно наступающего, могучего врага, надолго захватившего господство в воздухе...

Первый орден Ленина

Первый орден Красного Знамени

Второй орден Ленина

Орден Отечественной войны I степени

Второй орден Красного Знамени

Представление к званию Герой Советского Союза

6 февраля - день памяти знаменитого летчика, генерала-лейтенанта авиации в отставке, дважды героя Советского Союза Виталия Попкова. На своем одномоторном истребителе Ла-5ФН он совершил 475 вылетов и провел 113 воздушных боев, включая один таран. По разным данным, Попков имел от 40 до 60 побед: он по праву входит в число признанных асов Великой Отечественной. Кстати, именно он стал прообразом для двух героев знаменитого фильма "В бой идут одни старики" - "Маэстро" Титаренко и "Кузнечика" Александрова.

Мы собрали факты о советских асах, сбивших наибольшее количество вражеских машин.

Виталий Попков

Дважды герой Советского Союза, сбил лично 47 самолетов противника и 13 - в группе.

Попков закончил летное училище в "звездном" выпуске: вместе с будущими асами - Кожедубом, Лавриненковым, Боровых, Лихолетовым. На фронт молодого человека отправили в 1942 году. Он попал в 5-й Гвардейский истребительный авиационный полк. Рассказывают, что добравшись до аэродрома на перекладных, Попков не смог удержаться и забрался в незнакомый ему самолет ЛаГГ-3, где и был обнаружен часовым. Командир предложил шустрому парню летать ему на подсменку.

Первую победу Попков одержал в июне 1942-го, окрестностях города Холм - все на том же ЛаГГ-3 он сбил бомбардировщик Do-217. Незадолго до этого он нарушил летную дисциплину, проявил себя как лихач и был назначен вечным дежурным по кухне. В тот день над аэродромом появились два Do-217 и два прикрывавших их Ме-109. Попков, прямо в фартуке, вскочил в самолет и, с первого же захода, сбил один "Дорнье». Командир полка только и сумел сказать: "Что же ты еще и "Мессеров" не прихватил?". Так молодому летчику вновь открыли дорогу в небо.

Попков вспоминал, что в августе того же года он сбил одного из известнейших фашистских асов. Это было под Сталинградом. Герман Графа, ас Люфтваффе, на тот момент имел 212 побед. Он провел несколько лет в советских лагерях и вернулся в Германию убежденным антифашистом.

Иван Кожедуб

Трижды герой Советского Союза, имеет в послужном списке 64 победы. Летал на самолетах Ла-5, Ла-5ФН, Ла-7, Ил-2, МиГ-3. Первый воздушный бой Кожедуб провел на Ла-5 в марте 1943 года. В паре с ведущим, он должен был охранять аэродром, но взлетев, летчик потерял из вида второй самолет, получил повреждения от противника, а затем попал еще и под свою зенитную артиллерию. Кожедуб с трудом посадил самолет, в котором насчитали более 50 пробоин.

После неудачного боя летчика хотели перевести в наземную службу. Однако он твердо решил вернуться в небо: летал связным, изучал опыт прославленного истребителя Покрышкина, у которого перенял формулу боя: "Высота - скорость - маневр - огонь". В своем первом бою Кожедуб потерял драгоценные секунды на распознавание напавшего на него самолета, поэтому он много времени потратил на запоминание силуэтов воздушных судов.

Получив назначение заместителем командира эскадрильи, Кожедуб принял участие в воздушных боях на Курской дуге. Летом 1943 года он получил свой первый орден Боевого Красного знамени. К февралю 1944-го количество сбитых Кожедубом самолетов превысило три десятка. Летчику присвоили звание героя Советского Союза.

Рассказывают, что Кожедуб очень любил свои самолеты, считал их "живыми". И ни разу за всю войну не покинул свою машину, даже горящую. В мае 1944 года ему передали особый самолет Ла-5 ФН. Пчеловод сельхозартели "Большевик" Бударинского района Сталинградской области Василий Викторович Конев перечислил свои личные сбережения в Фонд обороны и попросил построить на них воздушное судно имени своего погибшего племянника - летчика-истребителя, героя Советского Союза Георгия Конева. На одном из бортов самолета написали: "Имени подполковника Конева", на втором - "От колхозника Конева Василия Викторовича". Пчеловод попросил передать воздушное судно самому лучшему летчику. Им оказался Кожедуб.

В феврале 1945 года ас сбил немецкий реактивный истребитель Ме-262, а последние вражеские воздушные суда атаковал в апреле. В общей сложности Кожедуб совершил 330 боевых вылетов и провел 120 воздушных боев.

Александр Покрышкин

Трижды герой Советского Союза, сбивший лично 59 вражеских самолетов и шесть воздушных судов - в группе. Летал на МиГ-3, Як-1, P-39, "Аэрокобре".

Гений летного дела получил боевое крещение в первые дни войны. Тогда он был замкомандира эскадрильи 55-го авиаполка. Произошло недоразумение: 22 июня 1941 года Покрышкин подбил советский ближний бомбардировщик Су-2. Самолет приземлился на фюзеляж в поле, пилот выжил, но погиб штурман. Покрышкин позднее признавался, что просто не опознал самолет: "Сухие" появились в военных частях прямо перед войной.

Но уже на следующей день летчик отличился: сбил, во время разведывательного полета, истребитель Мессершмитт Bf.109. Это была первая боевая победа Покрышкина. А 3 июля его сбила над Прутом зенитная артиллерия. К тому времени летчик одержал не менее пяти побед.

Будучи в госпитале, Покрышкин начал делать заметки в тетради, которую озаглавил "Тактика истребителей в бою". Именно в ней была описана его наука побеждать. Многие боевые и разведывательные вылеты Покрышкина были уникальными. Так, в ноябре 1941 года он, в условиях ограниченной видимости (кромка облаков опустилась до 30 метров), добыл сведения о танковых дивизиях в районе Ростова. Накануне наступления 1942 года летчика удостоили ордена Ленина. Тогда он уже был дважды сбит и имел 190 боевых вылетов.

В воздушном сражении на Кубани весной 1943 года Покрышкин впервые широко применил боевой порядок "Кубанская этажерка", который позже распространили во все истребительные авиаподразделения. У летчика было много оригинальных тактик, позволяющих победить в бою. Например, он придумал выход из-под удара противника на вираже нисходящей "бочкой", с потерей скорости. Противник после этого оказывался на прицеле.

К концу войны Покрышкин был самым известным на фронтах летчиком. Тогда была распространена фраза: "Ахтунг! Ахтунг! Покрышкин в воздухе!". Немцы на самом деле оповещали пилотов о полетах русского аса, предупреждая о том, что нужно быть осмотрительными, набрать высоту, чтобы не рисковать. До конца войны знаменитый летчик был единственным трижды героем Советского Союза: третью "Золотую звезду" ему вручили 19 августа 1944 года, после 550 боевых вылетов и 53 официальных побед. Георгий Жуков стал трижды героем 1 июня, а Иван Кожедуб - 18 августа 1945 года.

К концу войны Покрышкин совершил более 650 боевых вылетов и принял участие в 156 воздушных боях. По неофициальным данным, побед у аса было больше - до ста.

Николай Гулаев

Дважды герой Советского Союза. лично сбил 57 вражеских самолетов и четыре воздушных судна - в группе. Летал на самолетах Як-1, Ил-2, Ла-5, Ла-7, P-39, "Аэрокобре".

В начале войны Гулаева направили на противовоздушную оборону одного из промышленных центров, расположенных далеко от линии фронта. Но в марте 1942-го его, в числе десяти лучших летчиков, отправили на оборону Борисоглебска. 3 августа Гулаев принял первый бой: взлетел без приказа, ночью, сбил немецкий бомбардировщик "Хейнкель". Командование объявило летчику взыскание и тут же представило к награде.

В феврале 1943-го Гулаева направили в 27-й истребительный авиаполк, в составе которого за год он сбил более 50 вражеских самолетов. Он был на редкость результативным: в день сбивал до пяти самолетов. В их числе были двухмоторные бомбардировщики 5 Не-111 и 4 Ju-88; корректировщики FW-189, пикировщики Ju-87. У других же летчиков фронтовой авиации в послужных списках были, главным образом, сбитые истребители.

На Курской дуге, в районе Белгорода Гулаев отличился особо. В первой своей схватке, 14 мая 1943 года, летчик в одиночку вступил в бой с тремя бомбардировщиками Ju-87, которых прикрывали четыре Ме-109. На малой высоте Гулаев сделал "горку" и сбил с первой очереди сначала ведущего, а затем еще одного бомбардировщика. Летчик попытался атаковать третий самолет, но у него закончились патроны. И тогда Гулаев решился идти на таран. Левое крыло Як-1, на котором он летел, ударило по плоскости Ju-87. Немецкий самолет развалился. Як-1, потеряв управление, вошел в штопор, но Гулаев смог его выровнять и посадить. Свидетелями подвига были пехотинцы 52-й стрелковой дивизии, которые вынесли раненого, как они думали, летчика из кабины на руках. Однако Гулаев не получил ни царапины. В полку он ничего не рассказал - о том, что он сделал, стало известно спустя несколько часов, после донесения пехотинцев. После того, как летчик посетовал, что остался "безлошадником" ему выдали новый самолет. А позже наградили орденом Красного Знамени.

Последний боевой вылет Гулаев совершил с польского аэродрома Турбя 14 августа 1944 года. Три дня подряд накануне он сбивал по одному самолету. В сентябре аса в принудительном порядке отправили на учебу в Военно-воздушную академию. В авиации он прослужил до 1979 года, пока не вышел в отставку.

Всего Гулаев совершил 250 боевых вылетов и 49 воздушных боев. Его производительность считалась рекордной.

Дважды Герой Советского Союза летчик Николай Гулаев. Фото:РИА Новости www.ria.ru

Кстати

Советские асы составляли примерно три процента от общего количества летчиков. Они уничтожили треть самолетов противника. 27 летчиков были удостоены звания дважды и трижды герой Советского Союза. Во время войны они одержали от 22 до 62 побед и сбили, в общей сложности, 1044 воздушных судна.

Наверное, самым важным фактором победы советского народа в Великой Отечественной войне стал массовый героизм. Около 500 советских летчиков применили в воздушном бою таран. Десятки экипажей, как и капитан Н. Гастелло, направили свои горящие самолеты на скопления боевой силы противника. Сегодня мы расскажем о некоторых героях - летчиках Великой Отечественной войны, которые навечно вписали свое имя в этот героический список.

1. Попков Виталий Иванович (01.05.1922 - 06.02.2010)

Участник Великой Отечественной войны, летчик-ас, командир звена 5-го гвардейского истребительного авиационного полка 207-й истребительной авиационной дивизии. Дважды Герой Советского Союза.

К февралю 1945 года совершил 325 боевых вылетов, в 83 воздушных боях лично сбил 41 и в группе 1 самолет противника. Участник Парада Победы 24 июня 1945 года в Москве.

Факты биографии Виталия Ивановича легли в основу фильма Леонида Быкова «В бой идут одни “старики”».

2. Гулаев Николай Дмитриевич (26.02.1918 - 27.09.1985)

Участник Великой Отечественной войны, летчик-истребитель, генерал-полковник авиации. Дважды Герой Советского Союза.

Всего за время войны совершил 250 боевых вылетов. В 49 воздушных боях лично сбил 55 самолетов противника и 5 - в группе.

3. Речкалов Григорий Андреевич (09.02.1918 (или 1920) - 20.12.1990)

Всего за время войны Речкаловым было совершено 450 боевых вылетов, 122 воздушных боя. Данные о сбитых самолетах разнятся. По одним источникам, сбито 56 самолетов лично и 6 - в группе.

4. Головачёв Павел Яковлевич (15.12.1917 - 02.07.1972)

Участник Великой Отечественной войны, летчик-ас, генерал-майор авиации, дважды Герой Советского Союза.

За время войны совершил 457 боевых вылетов, в 125 воздушных боях сбил лично 31 и в группе - 1 самолет противника. Свою последнюю победу одержал 25 апреля 1945 года в небе над Берлином.

5. Боровых Андрей Егорович (30.10.1921 - 07.11.1989)

Участник Великой Отечественной войны, генерал-полковник авиации, командующий авиацией Войск ПВО СССР (1969-1977), дважды Герой Советского Союза.

Всего за годы войны совершил более 470 боевых вылетов, провел свыше 130 воздушных боев, сбил лично 32 и в группе - 14 вражеских самолетов.

6. Евстигнеев Кирилл Алексеевич (04(17).02.1917 - 29.08.1996)

Участник Великой Отечественной войны, летчик-истребитель, ас, генерал-майор авиации, дважды Герой Советского Союза.

К весне 1945 года совершил около 300 боевых вылетов, участвовал в 120 воздушных боях, сбил 53 самолета противника лично, 3 - в группе; кроме того, один бомбардировщик ему не был засчитан.

7. Колдунов Александр Иванович (20.09.1923 - 07.06.1992)

Участник Великой Отечественной войны, советский военный и государственный деятель, Главный маршал авиации СССР, дважды Герой Советского Союза. Член ЦК КПСС, депутат Совета Национальностей Верховного Совета СССР.

Всего за годы войны совершил 412 боевых вылетов, провел 96 воздушных боев, в ходе которых им лично сбито 46 вражеских самолетов и 1 - в составе группы.

8. Скоморохов Николай Михайлович (19.05.1920 - 14.10.1994)

Участник Великой Отечественной войны, летчик-истребитель, маршал авиации, дважды Герой Советского Союза, заслуженный военный летчик СССР. Депутат Верховного Совета СССР.

Всего за время Великой Отечественной войны совершил 605 боевых вылетов, провел более 130 воздушных боев, сбил лично 46 фашистских самолетов и 8 самолетов в группе, а также уничтожил на земле 3 бомбардировщика противника. Сам Скоморохов ни разу не был ранен, его самолет не горел, не был сбит. Имел позывной «Скоморох». О нахождении его в небе гитлеровцы предупреждали своих пилотов как о серьезной опасности.

9. Ефимов Александр Николаевич (06.02.1923 - 31.08.2012)

Участник Великой Отечественной войны, Заслуженный военный летчик СССР, маршал авиации. Депутат Совета Национальностей Верховного Совета СССР, член ЦК КПСС. Дважды Герой Советского Союза.

Всего за годы войны совершил 288 боевых вылетов на штурмовике Ил-2, в ходе которых им лично и в составе группы уничтожено 85 вражеских самолетов на аэродромах (что является высшим достижением среди советских летчиков всех родов авиации) и 8 самолетов сбито в воздушных боях, уничтожено большое количество живой силы и техники противника.

10. Клубов Александр Фёдорович (18.01.1918 - 01.11.1944)

Участник Великой Отечественной войны, летчик-истребитель, советский ас, дважды Герой Советского Союза.

Всего за годы войны совершил 457 боевых вылетов. Лично сбил 31 самолет противника и еще 19 - в группе. Александр Клубов погиб 1 ноября 1944 года во время тренировочного полета на новейшем истребителе Ла-7.

11. Недбайло Анатолий Константинович (28.01.1923 - 13.05.2008)

Участник Великой Отечественной войны, командир эскадрильи 75-го гвардейского авиационного полка 1-й гвардейской штурмовой авиационной дивизии 1-й воздушной армии 3-го Белорусского фронта, генерал-лейтенант авиации, дважды Герой Советского Союза.

Капитан Анатолий Недбайло совершил 209 боевых вылетов, нанеся противнику большие потери в живой силе и технике.

12. Сафонов Борис Феоктистович (13(26).08.1915 - 30.05.1942)

Участник Великой Отечественной войны, первый дважды Герой Советского Союза.

Всего за время боевых действий Борис Сафонов совершил 234 боевых вылета, сбил лично 20 вражеских самолетов.

30 мая 1942 года подполковник Б. Ф. Сафонов, будучи уже командиром 2-го гвардейского смешанного Краснознаменного авиаполка ВВС СФ, вылетел во главе звена истребителей на прикрытие каравана судов PQ-16, идущих к Мурманску. Во время боя с превосходящими силами противника Борис Сафонов погиб.

13. Ворожейкин Арсений Васильевич (15(28).10.1912 - 23.05.2001)

Участник боев на Халхин-Голе, Советско-финской и Великой Отечественной войн, летчик-истребитель, дважды Герой Советского Союза, первый заместитель командующего ПВО Черноморского флота СССР, генерал-майор авиации.

Всего на счету летчика-истребителя около 400 боевых вылетов, 52 лично сбитых самолета противника (6 - на Халхин-Голе) и 14 - в группе.

14. Гризодубова Валентина Степановна (14(27).04.1909 - 28.04.1993)

Участница Великой Отечественной войны, советская летчица, полковник. Первая женщина - Герой Советского Союза, Герой Социалистического Труда, Депутат Верховного Совета СССР.

Во время Великой Отечественной войны, с марта 1942 по октябрь 1943 года, командовала 101-м авиаполком авиации дальнего действия. Лично совершила около 200 боевых вылетов (в том числе 132 ночных) на самолете Ли-2 на бомбардировку вражеских объектов, для доставки боеприпасов и военных грузов на передовую и для поддержки связи с партизанскими отрядами.

15. Павлов Иван Фомич (25.06.1922 - 12.10.1950)

Участник Великой Отечественной войны, командир звена 6-го гвардейского штурмового авиационного полка 3-й воздушной армии Калининского фронта, дважды Герой Советского Союза, майор.

Всего за время войны совершил 237 боевых вылетов на штурмовике Ил-2. Участвовал в Ржевско-Сычёвской, Великолукской и Смоленской операциях, в освобождении Белоруссии и Прибалтики.

16. Глинка Борис Борисович (14(27).09.1914 - 11.05.1967)

Участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза, полковник.

Всего за время войны сбил 30 самолетов лично и 1 - в группе.

17. Одинцов Михаил Петрович (18.11.1921 - 12.12.2011)

Участник Великой Отечественной войны, советский военный летчик бомбардировочной и штурмовой авиации, военачальник. Заслуженный военный летчик СССР, генерал-полковник авиации, дважды Герой Советского Союза.

За время войны сбил в воздушных боях 14 самолетов противника, что является наивысшим достижением среди летчиков-штурмовиков.

К концу войны совершил 215 боевых вылетов, завершил войну в звании гвардии майора.

18. Покрышев Пётр Афанасьевич (24.08.1914 - 22.08.1967)

Участник Великой Отечественной войны, летчик-ас, дважды Герой Советского Союза, генерал-майор авиации.

К августу 1943 года совершил 282 боевых вылета, участвовал в 50 воздушных боях и имел на личном счету 22 сбитых вражеских самолета и 7 - в группе.

19. Долина Мария Ивановна (18.12.1920 - 03.03.2010)

Участница Великой Отечественной войны, советская летчица, Герой Советского Союза.

Выполнила 72 боевых вылета на самолете Пе-2, сбросила 45 000 килограмм бомб. В шести воздушных боях ее экипаж сбил 3 истребителя противника в группе.

20. Маресьев Алексей Петрович (07(20).05.1916 - 18.05.2001)

Участник Великой Отечественной войны, советский военный летчик, Герой Советского Союза.

Всего за время войны совершил 86 боевых вылетов, сбил 10 самолетов врага. 5 апреля 1942 года самолет Маресьева был сбит. 18 суток пробирался летчик к своим. В результате врачи были вынуждены ампутировать обе отмороженные ноги летчика.

Еще в госпитале Алексей Маресьев начал тренироваться, готовясь к тому, чтобы летать с протезами.

В феврале 1943 года совершил первый пробный вылет. Добился отправки на фронт. В июне 1943 года прибыл в 63-й гвардейский истребительный авиационный полк.

20 июля 1943 года Алексей Маресьев во время воздушного боя с превосходящими силами противника спас жизнь двум советским летчикам и сбил сразу 2 вражеских истребителя Fw-190, прикрывавших бомбардировщики Ju-87.

21. Покрышкин Александр Иванович (06(19).03.1913 - 13.11.1985)

Участник Великой Отечественной войны, советский военачальник, маршал авиации, летчик-ас, первый трижды Герой Советского Союза. Кандидат в члены ЦК КПСС, член Президиума Верховного Совета СССР, Депутат Верховного Совета СССР.

В Советском Союзе официально считалось, что за годы войны Покрышкин совершил 650 вылетов, провел 156 воздушных боев, сбил 59 вражеских самолетов лично и 6 - в группе.

22. Кожедуб Иван Никитович (08.06.1920 - 08.08.1991)

Участник Великой Отечественной войны, советский военачальник, маршал авиации, летчик-ас. Трижды Герой Советского Союза, депутат Верховного Совета СССР, Народный депутат СССР.

К концу войны Иван Кожедуб, к тому времени гвардии майор, летал на Ла-7, совершил 330 боевых вылетов, в 120 воздушных боях сбил 62 самолета противника.

Планер

Ил-2 над Берлином в 1945 году.

Вооружение

• 2 пушки в консолях крыла (первоначально - 20 мм ШВАК , в основной серии - 23 мм ВЯ , в противотанковом варианте - 37 мм), испытывался образец с пушками 45 мм.
• 2 пулемёта ШКАС (крыльевые)
• реактивные снаряды РС-82 или РС-132
• в качестве оборонительного вооружения на двухместных вариантах устанавливался пулемёт УБТ калибром 12,7 мм.

Модификации

Выпускался в одноместном (пилот) и двухместном вариантах (пилот и воздушный стрелок). Различные технологические и конструктивные изменения вносились постоянно, например в конце 1941 года на некоторые экземпляры из-за нехватки материалов ставили хвост из дерева, с дополнительными внешними рёбрами жёсткости. Менялось бронирование, вооружение.

• Ил-2 (одноместный) - серийная модификация штурмовика не оборудованного кабиной для заднего стрелка;
• Ил-2 (двухместный) - серийная модификация оборудованная кабиной стрелка с фонарём и пулеметами ШКАС или УБТ монтировались на полутурельной установке;
• Ил-2 АМ-38Ф - штурмовик с форсированным мотором АМ-38ф, имевший, по сравнению с АМ-38-м, большую взлётную мощность (на 100 л.с.). Первый одноместный серийный Ил-2 (зав. № 182412) с опытным мотором АМ-38ф поступил для снятия лётных данных по программе приёмо-сдаточных испытаний серийных самолётов с дополнением по испытанию работы ВМГвЛИС 18-го авиазавода 31 июля 1942 г.
  С января 1943 г. моторы АМ-38ф стали устанавливаться на все серийные штурмовики Ил-2, как одноместные, так и двухместные, на всех авиазаводах, выпускавших эти самолёты. К январю 43-го 24-му авиазаводу удалось изготовить 377 моторов АМ-38ф.
  С января 1943 года двухместный Ил-2 с мотором АМ-38ф пошёл в крупносерийное производство, а уже с 1 февраля все основные производители «Илов» - 1-й, 18-й и 30-й авиазаводы - полностью перешли на его выпуск.
• Ил-2 КСС (крыло со «стрелкой») - серийная модификация Ил-2 АМ-38Ф с тем же двигателем АМ-38Ф, но форсированным до 1720 л. с., с некоторыми аэродинамическими и конструктивными улучшениями.
  Вместо металлического бака устанавливались фибровые протектированные бензобаки, в которых большинство мелких пробоин через некоторое время затягивалось специальным составом-протектором, имеющим свойство загустевать на открытом воздухе.
  С целью улучшения устойчивости Ил-2 в полёте и управления на самолёты Ил-2 АМ-38ф устанавливались амортизационные пружины и контрбалансир в системе управления рулём высоты, разработанными в ЛИИ НКАП М. Л. Милем (впоследствии Главный конструктор вертолётов).
  Контрбалансир уравновешивал силы инерции, возникающие от весовой компенсации руля высоты при криволинейном полёте. Амортизационная пружина предназначалась для повышения запаса продольной динамической устойчивости штурмовика при полёте с брошенной ручкой управления - натяжение амортизационной пружины создавало постоянно действующую силу, возвращающую руль высоты в исходное положение при изменении режима полёта самолёта под действием внешних сил.
  Для улучшения центровки самолёта Ил-2 концы консолей крыла поданы назад, что возвращает центровку самолёта до центровки одноместного самолёта Ил-2, то есть до 28,0 %. Вместо деревянного крыла произведена установка металлического крыла, которое повышало живучесть и улучшало ремонтно-эксплуатационные качества Ил-2. К концу 1944 г. заводами № 18, 1 и 30 было отправлено в части ВВС КА 7377 модифицированных штурмовиков Ил-2 с металлическими крыльями стрельчатой конструкции, при этом авиазавод № 1 выпускал Ил-2 и с деревянным крылом;
• Ил-2 М-82 - опытный вариант одноместного штурмовика оборудованный мотором воздушного охлаждения М-82 с взлётной мощностью 1675 л.с. Заводские испытания одноместный Ил-2 М-82ИР успешно прошёл к середине августа 1942 года (отчёт по испытаниям утвёржден 18.08.42 г.), однако на государственные испытания штурмовик не передавался и в дальнейшем все работы по нему были прекращены. В серию не пошёл;
• Ил-2 ШФК-37 - опытный одноместный вариант штурмовика с мотором АМ-38, вооружённый, помимо двух крыльевых пулемётов ШКАС, двумя 37-мм авиационными пушками конструкции ОКБ-15 Б. Г. Шпитального ШФК-37 (Шпитальный, фюзеляжно-крыльевая, калибра 37 мм). 9 штурмовиков принимали участие в боевых действиях 688-го ШАП 228-й ЩАД 16-й ВА с 27 декабря 1942 г. по 23 января 1943 г. под Сталинградом при ликвидации немецкой окружённой группировки в полосе 65-й армии генерал-лейтенанта П. И. Батова. Боевые действия велись с полевых аэродромов сх. «Пролетарий», затем станицы Качалинская. В серию не пошёл;
• Ил-2 НС-37 - серийная модификация двухместного Ил-2 АМ-38Ф на который с целью повышения противотанковых свойств штурмовой авиации устанавливались две пушки калибра 37 мм 11П-37 ОКБ-16 с боекомплектом по 50 снарядов на пушку, без реактивных снарядов, с бомбовой нагрузкой 100 кг в нормальном варианте и 200 кг в перегрузочном.
• Ил-2 НС-45 - опытный экземпляр самолёта Ил-2 АМ-38ф с двумя крыльевыми пушками НС-45. Полигонные испытания Ил-2 с НС-45 показали неудовлетворительную эффективность стрельбы из них в воздухе по малоразмерным целям. Главным образом из-за сильной отдачи пушек при стрельбе - максимальная сила отдачи авиапушки на наземном станке достигала 7000 кг. В серию не пошёл.

Боевое применение

Реактивные снаряды под крылом Ил-2

Тактика

• малых высот (400-1000 м) на пологом пикировании
• бреющего полёта на высотах 15-50 м, низкая высота, высокая угловая скорость и складки местности должны были защищать самолёт от огня зениток, в то время как броня защищала его от стрелкового огня вражеской пехоты.

Проблемы

Основным средством поражения бронетанковой техники противника в начальный период войны являлись авиабомбы . При этом наилучшие результаты достигались при использовании фугасных авиабомб типа ФАБ-100. Однако ФАБ-100 пробивало 30-мм бортовую и кормовую броню немецких средних танков только на расстоянии 5 м и ближе. А при ударе о землю бомбы рикошетировали и разрывались вдали от цели. Кроме того, при низкой точности бомбометания использование ФАБ-100 было малоэффективно. При ударе с бреющего полёта группой из 4-6 самолётов первая часть самолётов вынуждена была использовать ФАБ-100 с замедлением взрывателей в 22 секунды (чтобы взрыв не повредили летящие следом самолёты), так что цели за это время успевали отъехать на значительное расстояние от места падения бомбы.

Боевое применение Ил-2 затруднялось отсутствием соответствующих инструкций и наставлений:

Не знаю, как это получилось, но не только в частях но в самом управлении 8-й воздушной армии не было необходимых документов по боевому применению Ил-2. А раз так, то лётчики действовали по своему разумению, часто не самым рациональным способом.

Из воспоминаний Маршала авиации, ГСС И. И. Пстыго

Кроме того, самолёт не имел прицельного оборудования позволявшего сбрасывать бомбы более-менее точно - вероятность попадания одной авиабомбой в объект площадью 2000 квадратных метров (больше эсминца) была 3,5 % при высоте бомбосбрасывания в 50 м, и 2,3 % - при бомбовом ударе с высоты 200 м . Такая точность делала крайне затруднительным попадание не только в окоп, но и в артиллерийскую батарею (чьи площади на порядок-другой меньше).

Стрельба из пушки ШВАК с прицеливанием по отдельному танку из состава колонны на испытаниях в НИИ вооружений ВВС обеспечила в трёх вылетах при общем расходе 553 снарядов 20 попаданий в колонну танков (3,6 %), из них лишь 6 попаданий в танк точки наводки (1,0 %), остальные - в другие танки из состава колонны . При стрельбе из пушки ВЯ-23 при общем расходе 435 снарядов в 6 вылетах пилоты 245 шап получили 46 попаданий в колонну танков (10,6 %), из них 16 попаданий в танк точки наводки (3,7 %) . Однако, противодействие противника в реальном бою снижало шансы на попадание в цель. Кроме того, броню немецких средних танков бронебойные снаряды ВЯ не пробивали ни с одного направления атаки. При этом даже относительно мощные осколочные 23-мм снаряды Ил-2 содержали всего 10 г взрывчатого вещества, то есть поражение даже небронированных целей ими могло быть достигнуто только прямым попаданием.

Тяжелой и неразрешенной проблемой была так же защита стрелка-радиста. Если пилот, находившийся в бронекапсуле был защищен от пуль и осколков, то стрелок не имел никакого прикрытия и поражался практически любым видом оружия с любой (кроме лобовой) проекции самолета. Следствием этого являлась высокая смертность среди стрелков-радистов (по некоторым оценкам, превышала смертность пилотов в 2 и более раз).

История боевого применения

Боевое применение столь необычного самолёта, как Ил-2 столкнулось с массой проблем: технических, тактических, в подготовке пилотов и так далее. Первые результаты боёв были неудачными :

Подводя итоги 1941 г. можно утверждать, что это был один из самых трагических периодов в истории экипажей «Штурмовиков». Пилотов поспешно переучивали на эти самолёты и кидали на фронт, где их сбивали в массовых количествах

…Например один из полков, 280 ШАП в течение трёх дней второй декады октября потерял 11 самолётов. Только 10 октября из вылета не вернулись три из пяти машин этого полка, а те которые добрались до своего аэродрома, находились в плачевном состоянии.

- «Война в воздухе» № 7,8 Ил-2/10

С учётом высокого риска применения Ил-2, звание Героя Советского Союза присваивалось уже за 10 боевых вылетов . По другим данным, до 1943 года звание Героя Советского Союза присваивалось за 30 боевых вылетов, а после 1943 года этот ценз увеличили до 80 .

В соответствии с официальной статистикой Штаба ВВС Красной Армии из примерно 1500 Ил-2 направленных в части до 31 декабря 1941 года было потеряно 1100 . Тем не менее, Ил-2 имел достаточное хорошее бронирование, и значительная часть от общего числа потерь составляли небоевые потери: аварии вследствие манёвров на слишком малой высоте при плохих погодных условиях .

Всего за 1941-1945 гг. СССР потерял 23,6 тыс. штурмовиков, из них 12,4 тыс. составили боевые потери . Общая боевая живучесть за войну составила около 53 самолёто-вылетов на одну безвозвратную потерю. По данным анализа боевой работы штурмовых подразделений 3-й воздушной армии в Витебской, Полоцкой, Двинской, Бауской и Шауляйской операциях, общий уровень боевых потерь Ил-2, характеризуемый безвозвратными потерями, составил 2,8 процентов от общего количества самолето-вылетов . При этом боевые повреждения регистрировались в 50 процентах самолёто-вылетов. Отмечались случаи, когда самолёт самостоятельно возвращался с боевого задания, имея более 500 пробоин в крыле и фюзеляже. После восстановительного ремонта, проводимого силами полевых армейских мастерских, самолёт возвращался в строй.

Отзывы ветеранов

Валентин Григорьевич Аверьянов (лётчик, Герой Советского Союза):

Николай Иванович Пургин (лётчик, Герой Советского Союза):

Штангеев Николай Иванович (лётчик):

Усов Валентин Владимирович (механик, воздушный стрелок):

Дальнейшее развитие

Дополнительно

• Выпускаются стендовые модели в масштабах 1:48 и 1:72.
• Выпущен авиасимулятор Ил-2 «Штурмовик» (Разработчик Maddox games, дистрибьютор 1С)

На вооружении

Государства в которых Ил-2 состоял на вооружении.

СССР

• ВВС Болгарии получили 120 боевых Ил-2 и 10 учебных Ил-2У в 1945 году. Самолёты использовались до 1954 года.

Чехословакия

• ВВС Чехословакии получили 33 боевых Ил-2 и 2 учебных Ил-2У. Самолёты использовались до 1949 года.

• ВВС Польши получили 250 штурмовиков Ил-2 между 1944 и 1946 годами. Все самолёты были сняты с вооружения в 1949 году.

• ВВС Монголии получили 71 штурмовиков Ил-2 1945. Все самолёты были сняты с вооружения в 1954 году

• ВВС Югославии получили 213 самолётов различных модификаций и эксплуатировали их до 1954 года.

Тактико-технические характеристики

Профили одноместного (слева) и двухместного (справа) Ил-2. Вид сверху.

Приведённые ниже характеристики соответствуют модификации Ил-2М3 :

Технические характеристики

• Экипаж : 2 человека
• Длина : 11,6 м
• Размах крыла : 14,6 м
• Высота : 4,2 м
• Площадь крыла: 38,5 м²
• Масса пустого: 4 360 кг
• Масса снаряжённого: 6 160 кг
• Масса максимальная взлётная: 6 380 кг
• Двигатели: : 1× жидкостного охлаждения V-образный 12 циллиндровый АМ-38Ф
• Тяга: 1× 1720 л.с. (1285 кВт)

Лётные характеристики

• Максимальная скорость : 414 км/ч
  • на высоте 1220 м : 404 км/ч
  • у земли : 386 км/ч
• Дальность полета: 720 км
• Длина разбега: 335 м (с 400 кг бомб)
• Скороподъёмность : 10,4 м/с
• Практический потолок : 5500 м
160 кг/м²
• Тяговооружённость : 0,21 кВт/кг

Вооружение

• Пушечно-пулемётное:
  • 2× 23 мм пушки ВЯ-23 по 150 патронов на ствол
  • 2× 7,62 мм пулемёта ШКАС по 750 патронов на ствол
  • 1× 12,7 мм оборонительный пулемёт УБТ в задней кабине, 150 патронов
• до 600 кг бомб
• 4× РС-82 или РС-132

Сравнительная таблица тактико-технических характеристик различных модификаций